— Мать вашу... Вот же дерьмо!.. — шипел он, едва сдерживая рвущиеся наружу крики; он слишком отчётливо и ясно в данный момент чувствовал, как зарубцовывается рана. Это было самое болезненное, что он испытывал в своей жизни, и сейчас, наплевав на самообладание, мечтал ещё раз отключиться.

В это мгновение его усталый взгляд упал на сидящую напротив Гермиону, сотрясающуюся от нервной дрожи, и он с внезапной остротой понял, что истерзанное тело было достойной платой за ту награду, что он получил. Гермиона была рядом и... Мерлин, она волновалась за него!

— Сейчас, сейчас поможет... — шептала она, скорее сама себе, нежели ему. С той секунды, когда стрела была извлечена, она не поднимала на Нотта глаз — похоже, боялась, что её действия только ухудшили ситуацию.

— Уже помогло... — слабо проговорил он, чуть придвигаясь к стволу росшего позади дерева и легонько касаясь рукой колена Гермионы: та продолжала всё также сидеть на корточках, мелко дрожа.

Почувствовав это слабое прикосновение, она замерла и медленно, неуверенно подняла голову, не осмеливаясь встретиться с Ноттом взглядом. Однако сначала на глаза ей попалась уже почти зажившая рана, и эта картина сыграла решающую роль.

— О... — облегчённо простонала Гермиона и вдруг неожиданно для самой себя прильнула к Нотту, порывисто обнимая его. Он же, будучи знатоком девичьих причуд и тонкостей характера, наоборот ждал этого, и осторожно обвил её руками за талию — осторожно не потому, что боялся любым движением разбередить свою рану, а потому, что не хотел спугнуть этот момент самой настоящей эйфории.

— Как ты себя чувствуешь? — наконец произнесла Гермиона, отстраняясь и обеспокоенно глядя в его побледневшее от всего пережитого лицо.

— Замечательно, — сказал Тео, и это было чистой правдой. Что такое физическая боль по сравнению с тем, что он получил взамен?

— Не строй из себя героя хотя бы сейчас, — пробурчала Гермиона, почему-то краснея.

— Это правда, — его губы тронула лёгкая улыбка. — Да, и... спасибо.

Гермиона вздохнула и нехотя поднялась на ноги. Потом глянула на затянутое облаками небо и зажгла огонёк на кончике палочки. Интересно, который час? И ищет ли их кто-нибудь?

— Слушай, я... пойду приведу помощь, — растерянно сказала она, понимая, что не хочет посвящать в произошедшее своих друзей, а тем более Хагрида, но иного выхода нет: на себе раненого парня она не дотащит, а пользоваться в этом буреломе волшебством было бы крайне безрассудно.

— Подожди, — остановил её Тео, при помощи рук придвигаясь ближе. — Я лучше ещё раз попаду под обстрел, чем покажусь твоим фениксам в таком беспомощном виде. Уж избавь меня от этого позора.

— Фениксам? — переспросила удивлённая Гермиона. После мощнейшего стресса, который она испытала, её отключившийся было мозг заработал с удвоенной силой.

— Ну вы же сотрудничаете с Орденом Феникса, — невозмутимо пояснил Тео.

— Ничего себе! И много ты ещё знаешь про нас?

Он вяло отмахнулся.

— Достаточно. Но можешь не беспокоиться: думаю, я доказал, что на твоей стороне.

— Да уж... — Гермиона на минуту задумалась, а потом снова присела напротив него и прищурилась: — Хотя, зная тебя, можно было предположить, что ты способен устроить это представление, чтобы...

— Ты иногда бываешь такой дурочкой, Грейнджер, — перебил Тео. — У меня просто нет слов.

— Вообще-то я пошутила, — хмыкнула она. — И что, я снова «Грейнджер»?

А вот сейчас он был готов отдать всё, что у него было за душой, чтобы запечатлеть этот потрясающий момент на фотоаппарат, камеру, да любую магловскую штуковину! Гермиона смотрела на него так, как смотрит среднестатистическая жена на своего супруга, который что-то ей обещал и в итоге не выполнил. В её взгляде был укор, недоверие, надежда, но также сквозила и хитринка; этим взглядом она словно говорила «Я так и думала, что ты останешься таким же, как и был, что бы ни случилось!»

— Поцелуй меня, — вдруг сказал он, нахально улыбаясь. — Сама.

— Вот ещё! — вспыхнула Гермиона и снова вскочила. — Так, хватит. Нужно думать о том, как добраться до замка. Уже, наверное, за полночь, и нас могут хватиться...

— Могут? — удивился Тео. — Я был уверен, что твои закадычные друзья уже должны были перешерстить весь Запретный лес! Где же они, а?

Гриффиндорка всплеснула руками.

— Не знаю. Должны искать и наверняка ищут... Но ты же не даёшь мне их даже позвать!

— Постой-постой, — прервал её Тео, аккуратно расправляя закатанную штанину от колена вниз; рана совсем затянулась, остался лишь небольшой шрам. — Я не хотел, чтобы они видели меня в таком состоянии. А ты-то можешь идти к ним, ради Мерлина.

Он пригласительным жестом указал на неясный просвет между деревьями, но потом опёрся руками о землю и вновь принялся потихоньку вставать.

— Ну уж нет! — выпалила Гермиона, подлетая к нему и пытаясь помочь: как Нотт ни старался, со стороны было прекрасно видно, насколько ему тяжело.