— Я согласна, — ответила Киоко, глядя в пол, а потом вдруг мягко улыбнулась, подняв глаза. — С-спасибо.

Савада слегка улыбнулся уголками губ, когда девушка подошла чуть ближе, также смущённо глядя в пол.

— “Извини, Хана-тян, — Киоко улыбнулась, поднимая глаза на юношу. — Но я не смогу выполнить обещание.”

***

Мукуро стоял около двери и всё переминался с ноги на ногу, постоянно занося кулак над дверью, и снова нерешительно опуская руку. Кто бы мог подумать, что самый популярный, всеми желанный, но никого не признающий, гордый парень может вот так стоять около заветной двери и думать над своим поведением, как нашкодивший котёнок?

Парень глубоко вздохнул, опять опуская руку, не в силах постучать, и перевёл взгляд на большой и довольно тяжёлый букет алых роз, что был во второй руке, которая потихоньку начинала затекать. Кто бы мог подумать, что эти цветы, извинения, страстные поцелуи всеми желанных губ доставались маленькой хрупкой куколке с фарфоровой кожей и стеклянными глазами? Если бы все те бесчисленные поклонницы Мукуро знали все подробности его личной жизни с Хроме Докуро, они наверняка сошли бы с ума.

Хроме сидела на полу в темноте, прижавшись спиной к двери, за которой стоял Рокудо, и смотрела в потолок, прикрыв аметистовые глаза. На улице постепенно холодало, девушка изредка слышала, как парень шмыгает носом, немного понурив голову, но это не мешало ей мучить его ожиданием и собственным бездействием.

Докуро была обижена. Сам факт того, что парень смог допустить подобное не давал ей покоя, и неважно при каких обстоятельствах это могло произойти. Сегодня его целует другая девушка, а завтра она заставит его переспать с ней под страхом смертной казни? Хроме устало закрыла глаза, запустив пальцы в тёмные волосы. В голове одни лишь несусветные бредни, мысли, ни капли не помогающие делу. Девушка часто слышала от подруг, что ей нужно быть более решительной, более эмоциональной и может даже немного дерзкой, словом, более живой, чем она есть. Именно поэтому она, отбросив свои принципы, сидит сейчас у двери без сил и возможностей на какие-либо действия, и просто ждёт, пытаясь сосредоточиться на белоснежном потолке, сером или даже чёрном от темноты.

Мукуро глубоко вздохнул, зажмурившись на секунду, и прислонился спиной к двери, в которую так и не смог постучать.

— Наги, — окликнул девушку парень, закрыв глаза. — Прости.

Хроме вздрогнула, непроизвольно сжав в руках ткань своей юбки. Оцепенев, девушка уставилась вперёд, задержав дыхание. Прежняя Наги давно ушла в прошлое вместе с последствиями той аварии, из-за которой и родилась Докуро Хроме. Яркими вспышками в памяти возникли кадры той катастрофы семилетней давности: дождь, солнце, легкое голубое платье, визг тормозов, а затем и женщины, отвернувшейся всего на секунду. В тот день, несмотря на ливень, светило солнце. А потом весь мир погас как по щелчку, закончил своё существование вместе с маленькой девочкой в голубом платье. Но сам Господь, казалось, был на её стороне. Наги провела в коме всего несколько дней, но ей понадобилось пять лет чтобы прийти в нормальное состояние. Не было никаких потерь памяти, пластических операций, театральных синдромов, что так часто показывают в кино, она просто хотела сбежать от своего прошлого.

Докуро снова вздрогнула, словно очнувшись. Та же тёмная комната, та же холодная дверь за спиной, тот же парень, что всё ещё пытается подобрать слова, чтобы извиниться. Девушка поднялась на ноги, придерживаясь за дверь рукой, и подошла к зеркалу. Те же живые лавандовые глаза, смотрящие немного грустно и устало.

Мукуро был уверен в том, что девушка сидит там, под дверью, и, возможно даже, слушает его извинения и обещания. Был уверен, что она удивлена тем, что он знает её настоящее имя. Прежде чем Рокудо мог подумать об этом, дверь тихо приоткрылась, отчего парень инстинктивно подался вперёд, чуть ли не уронив букет на коврик. Из щёлки глядели два фиолетовых, в свете уличного фонаря блестящих сиреневым, глаза. Хроме смотрела с неким интересом и даже озорством, что удивило Мукуро.

Парень опустил голову и протянул девушке букет, принципиально не глядя ей в глаза. Хроме робко открыла дверь и приняла примирительный подарок, тут же зарываясь в красные цветы носом, но взгляд от парня не отвела. Мукуро попытался сказать что-то ещё, но вскоре смирился с тем, что никак не может подобрать грамотное извинение, и снова замолчал, глядя в пол.

Докуро довольно улыбнулась и подошла чуть ближе. Недолго думая, девушка уткнулась лбом в грудь юноши, смущённо краснея от вида прекрасного букета.

— Красивые, — тихо прошептала девушка, прикрыв глаза.

Рокудо уткнулся носом в макушку Докуро и улыбнулся, обняв девушку за плечи.

***

Энма сидел на излюбленном всей семьёй диване и скучающе смотрел в телевизор, без устали листая бесконечные каналы кабельного телевидения, чтобы найти более или менее интересную программу. Мами, беспечно болтая ногами в воздухе, листала глянцевый журнал, на обложке которого была симпатичная молодая женщина в лёгком платье. Перекинувшись через брата, Кодзато глубоко вздохнула, с интересом изучая различные женские статейки.

— Почему ничего не говоришь? — вдруг спросила девушка, не отвлекаясь от журнала.

— Нечего сказать, — тут же ответил Энма, поняв, куда клонит сестра.

— Даже про сегодняшнюю потасовку нечего сказать? — лукаво спросила Мами, тут же откинув журнал в сторону и усевшись к брату на колени. — И про Мизуки Мейко, которая спасла твою аристократическую шкурку, тоже нечего сказать?

— Иногда меня ужасно раздражает, что ты ведёшь себя, как моя девушка, — прищурился Энма, отворачиваясь в другую сторону. — Или как жена. У тебя прекрасно получается играть роль жены.