— Почему не сказал? — настаивала Мами, хмурясь. — Мы договорились говорить друг другу обо всём. Помнишь?..

— Что ты там делала? Следила за мной? Мне сказала идти в магазин за всякой ерундой, а сама следом пошла? — усмехнулся Энма, слегка нахмурившись. — Глупо. Не буду я для тебя больше по магазинам бегать.

— Я знаю твою тактику, Кодзато, — ухмыльнулась Мами, схватив брата за щёки обеими руками. — Будешь говорить, что я виновата, я буду кричать, а в конце концов скажешь, что не хотел, чтобы я попусту волновалась за тебя. Так и выйдешь сухим из воды. Знаешь, что отличает меня от всех остальных? Семь букв в паспорте в графе “фамилия”. Я — Кодзато. Меня не так просто обдурить. Даже тебе.

— Неужели? — пропел шатен, вдруг резко посмотрев в карминовые глаза сестры. — Ещё пару лет назад этот приём действовал безотказно. Уже жалею, что рассказал тебе такие тайны. Женщины не должны знать мужские приёмы. Мы с вами, знаешь ли, два разных мира. Попробуй сама узнать смысл моих фокусов, если сможешь.

— Да, — Мами встала на ноги и прошла вдоль дивана, не оборачиваясь. — Он — Кодзато Энма. Он любит играть в игры и ты обманываешь сам себя, если думаешь, что узнаешь его следующий ход, прежде, чем он захочет, чтобы ты его узнал. Совсем забыла. Не так ли пишут о тебе в учебниках, братик?

— Что это такое? Лесть? — усмехнулся Энма, оборачиваясь к девушке, когда она оказалась на кухне возле холодильника. — Нет, ты шла вовсе не за мной. Зачем сменила тему? Я вряд ли догадался бы, если бы ты продолжала пытать меня. Был кто-то ещё?

— Мой косяк, признаю, — помрачнела шатенка, зло сжав бутылку ледяной воды в руке. — Я шла за ней.

— Мизуки Мейко? — не удивившись, спросил Кодзато, снова взяв в руки пульт от телевизора.

— Сасагава Киоко, — тут же ответила Мами, наблюдая за лёгким удивлением брата. — В Мизуки Мейко нет ничего примечательного, кроме её поведения. Но Киоко-тян…

— Она была с Савадой, да? — предполагая следующую фразу, спросил шатен, обернувшись к сестре. — Почему они были вместе?

— Он шёл с ней в сторону её дома из кондитерской, — ответила девушка и села рядом с парнем.

— Скоро что-то будет, — сказал шатен, поёжившись. — Будь уверена.

Комментарий к Когда отдыхают ангелы

*Умэ — японская слива;

*Ханами — японская национальная традиция любования цветами (Очень кратковременное удовольствие, длится оно всего 7—10 дней, а затем лепестки опадают. При плохой погоде (ветер, дожди) лепестки облетают уже на 5-й день. После умэ цветёт сакура);

*Рейфуку — одежда самураев (комплекс, состоящий из плечевого халата — кимоно, поясного элемента — хакама и накидки — хаори);

========== Прежде чем я упаду ==========

29 глава

25 марта, среда.

Хроме скромно прикрыла рот ладонью, тихо посмеявшись над только что законченной историей Мукуро, что шёл рядом с ней по школьному коридору. Парень незаметно улыбался, как только ему удавалось рассмешить девушку, и довольно отводил взгляд, гордый собой.

Подойдя к кабинету японского языка, Рокудо вдруг резко прижал Хроме к стене, отчего девушка невольно вскрикнула и зажмурилась. Почувствовав на губах тёплое прикосновение, Докуро распахнула глаза, покраснев. Поцеловав девушку, Мукуро отстранился и, улыбнувшись ей, направился прочь.

Хроме, прерывисто выдохнув, непроизвольно прикоснулась ладонью к горячей щеке, взволнованно оглядываясь по сторонам и беспокоясь за то, что кто-то мог видеть их поцелуй. К счастью, звонок на урок давно был, и в коридорах было непривычно пусто. Облегчённо выдохнув, девушка снова подняла глаза и тут же столкнулась взглядом с ультрамариновыми глазами шатенки.

Мейко выглядела непривычно спокойно. Девушка, к удивлению Хроме, стояла к ней довольно близко, и Докуро слегка нахмурилась, обвинив себя в излишней невнимательности. Подумав о поцелуе, Хроме почувствовала, как по спине бегут мурашки. Мизуки, глядя на девушку полуприкрытыми синими глазами, занесла над её головой руку, явно намереваясь ударить, отчего Докуро вдруг зажмурилась, съежившись у стены, и попыталась вжаться в неё, раствориться в ней и исчезнуть, дабы не чувствовать боли, которая предстоит через секунду, а может и меньше.

Вопреки ожиданиям Хроме, болезненного удара не последовало, на её голову лишь упала небольшая ладонь, заставляя ещё больше напрячься и даже закусить губу от волнения. Девушка была уверена, что сейчас Мейко больно сожмёт её волосы, всё таки ударит, непременно оскорбит, но шатенка не предпринимала никаких действий, около минуты стоя около своей соперницы, положив руку на её макушку.

Хроме боязно открыла вересковые глаза. Мизуки продолжала смотреть на неё. Едва только Докуро открыла глаза, взгляд шатенки устремился в глубокий, сиреневый цвет её глаз. Не проявляя никаких эмоций, Мейко медленно потрепала девушку по тёмным волосам.

— Ты редко проявляешь какие-то чувства на публике, — тихо, подавленно, как показалось Хроме, сказала шатенка, не убирая руку с её головы. — Это потому что ты ничего не чувствуешь, или потому что научилась скрывать их?

Хроме боязно моргнула, не зная как ответить и стоит ли отвечать вообще. Мейко лишь снова моргнула.

— Это очень больно, — продолжила девушка, опустив руку. — Больнее, чем ножом по коже, больнее, чем ожог или укус, больнее чем одиночество. Больнее всего — разбитое сердце. Я спрашиваю это не просто так. И если ты действительно знаешь, как прекратить чувствовать, то скажи мне, пожалуйста, как? Научи, как перестать чувствовать любовь?