Я просто хочу умереть.

– Лили? – голос Аманды звучит мягко и застенчиво. Она кажется нервной, и я ненавижу ее еще больше.

Я ничего не говорю. Я просто продолжаю плакать и полностью ее игнорирую. Потом я слышу шаги, и ее голос доносится прямо из-за штор.

– Лили, ты в порядке?

– Оставь меня в покое! – горестно говорю я, хотя не уверена, что она меня поняла, потому что я говорю в подушку, и мой голос приглушен.

Но она не слушает.

– Ты в порядке? – осторожно спрашивает она. – Хочешь, чтобы я кого-нибудь привела?

– Нет! – я издаю громкое, тяжелое рыдание, и мое тело начинает трястись. Она определенно слышит это, потому что игнорирует мой приказ оставить меня и открывает полог. Я чувствую, что она смотрит на меня, но не подымаю головы. – Уходи!

Она еще несколько секунд смотрит, как я плачу, а потом снова заговаривает, и кажется еще более нервной, чем раньше.

– Я позову своего папу.

– Нет! – кричу я, наконец поднимаю голову, поднимаюсь на колени и смотрю на нее. – Просто оставь меня одну…

Аманда смотрит на меня и вовсе не выглядит так, будто наслаждается всем этим. Я ждала, что она будет смеяться и бить по больному, но она не делает этого. Она действительно выглядит встревоженной. И мне хочется ударить ее по лицу.

– Ты так разболеешься.

– Я в порядке, – истерично говорю я, отлично зная, что я далеко не в порядке и что произношу эти слова в смеси рыданий и истерики.

– Ты сейчас захлебнешься слезами, – многозначительно смотрит на меня Аманда. – Что случилось?

– Как будто тебе есть дело! – злобно закатываю я глаза. – Уверена, ты просто в восторге!

Она выглядит так, будто хочет огрызнуться в ответ чем-нибудь столь же злым, но она этого не делает. Она, оказывается, верит, что можно быть выше этого, потому что она совершенно не обращает внимания на мой выпад, а заклинанием сотворяет мне носовой платок. Она протягивает его мне, и я почти отказываюсь от него, чтобы показать, насколько мне на нее плевать, но из носа мне льется уже почти на губы, так что я передумываю.

– Это почти закончилось, – тихо говорит она, и я вопросительно смотрю на нее, не понимая, о чем она, нахер, вообще. – Хогвартс, – объясняет она. – Почти закончился.

– Ну и хрен с ним, – сердито бормочу я. – Я, нахер, ненавижу это место.

– Если ты просто не будешь обращать на них внимания, они от тебя отстанут.

Я понятия не имею, о чем она, и некоторой части меня плевать. Другой же части, конечно же, любопытно.

– О чем ты, черт возьми?

– Люди, – объясняет она. – Когда они сучатся, просто не обращай внимания, им надоест, и они от тебя отстанут, – ей, кажется, неловко, но она продолжает, хотя ее голос немного напрягается. – Поверь мне.

– Ты говоришь обо мне? – определенно говорит, и она вполне могла бы прямо это сказать. Я сейчас в самом низу, так что это великолепная возможность кинуть в меня камень. Но, что раздражает, она этого не делает.

– Ты никогда не оставляла меня в покое, – твердо говорит она. – Но это ведь ты, верно? – мне хочется блевануть. – А другие, они не так умны, как ты. Они в конце концов сдаются.

– А Хьюго? – с вызовом спрашиваю я. – Когда ему наскучит, и он сдастся?

Она смотрит вниз, на пол, и несколько секунд колеблется, пока собирается с мыслями.

– Ты причинила Хьюго боль, – тихо говорит она. – Сильную. Но… – она хмурится и качает головой. – Дай ему время. Ты знаешь, он слишком хороший, чтобы долго злиться.

Я закатываю глаза.

– Это не его вина, если то, что он говорит, правда.

Она колеблется, и я вижу, что она спорит с собой, спрашивать ли. В конце концов, спрашивает.

– Что он сказал?

Я не знаю, почему отвечаю. Полагаю потому, что мне нечего терять. Аманда может бежать и рассказывать всей школе, неважно, потому что все и так уже знают. Это было сказано на публике, и к завтрашнему дню все узнают.

– Он сказал, что моим родителям на меня плевать. Сказал, что им насрать, что со мной будет, и он прав! – я сердито вытираю глаза, злая на себя за то, что так расстроена. – Вся моя семья меня ненавидит.

Аманда не смеется, не ухмыляется или что-нибудь такое. Она просто грустно смотрит на меня, и я ее не понимаю.

– Они не ненавидят тебя, – искренне говорит она. – А Хьюго просто зол. Он не имел это в виду.

– Нет, имел. И он прав, – я качаю головой и снова потираю глаза. – И я это заслужила, потому что я делала ужасные вещи: например, портила жизнь моему кузену и винила в этом его лучшую подругу.