Шрифт:
– Дело хозяйское.
– Вы и в самом деле неженаты? В двадцать-то семь лет? Не подумайте, просто не хочу, чтобы возникли недоразумения и чтобы ваша жена меня забрасывала гневными письмами за то, что я вас пригласила домой по доброте душевной.
– Я едва не женился два года назад, но это долгая история.
– Конечно, я вас не могу заставить рассказывать...
– А там, по сути, и рассказывать нечего: дамочка была вот вроде вашей Снежаны.
– Анжелы. И она, конечно, в вас 'разожгла' все ваши 'животные желания', как вы назвали, и вы 'поскользнулись'. (Очень, очень мне не нравилось как я говорила, но ничего я почему-то не могла с собой поделать! Август как и не замечал моей почти нарочной грубости.) Так, а почему не женились, всё-таки?
– Я благодарен другу, он меня спас.
– Пожертвовал собой, значит?
– Да нет, он её банально соблазнил, а жениться он даже не собирался.
– По вашей просьбе? И вам после этого не совестно ещё упрекать женщину в том...
– Нет, не по моей, по своему личному хотению.
– И вы так легко об этом говорите?
– воскликнула я совсем другим тоном.
– Бедный...
– Я не жалуюсь, Ника. Я и не собирался рассказывать эту историю, вы из меня сами почти силком вытащили.
– И неужели...
– Я набрала воздуху в грудь.
– Неужели во всём Новосибирске не нашлось ни одной порядочной девушки?
Август равнодушно пожал плечами.
– Я много работаю, - сообщил он вместо ответа.
– Да и не думаю, что представляю из себя такую уж выдающуюся личность, чтобы девушки мне вешались на шею.
– Кому другому это расскажите... Чем вас так привлекла эта вышка, что вы даже остановились? (Я имела в виду вышку высоковольтной линии.)
– Тем, что стоит почти рядом с домом: посмотрите, расстояние меньше трёх метров.
– Ну да, - пожала я плечами.
– Наверное, нарушение. Зато ориентир хороший для гостей. Мой дом - не этот, а следующий, в глубину.
– Наверное, для здоровья не очень полезно такое соседство...
– Что, критикуете наш советский строй?
– Так как мой спутник не отвечал, я поглядела на него сама и расхохоталась от души: такое у него было в этот момент лицо.
– Чт'o вы как серьёзно восприняли? Я не из этих самых, не из 'ортодоксов', как их называет Солженицын.
– Вы и Солженицына читали, милая барышня?
– Не смейте меня называть барышней, а то точно однажды получите сумочкой... Конечно, читала. Я много читаю самого разного, а еще больше хочу прочесть, узнать, открыть, Август! Я молодая, а жизнь впереди большая и чудесная.
IX
На кухне я выложила из авоськи на стол всё купленное и замерла, не зная, с чего начать. Август пришёл мне на помощь
– Можно я сам приготовлю?
– предложил он.
– Только выдайте мне сковородку, ножик, доску разделочную.
– Вы гость, мне неловко...
Моё колебание он истолковал в свою пользу и, сняв с крючка фартук, уже повязал его вокруг себя. Я, вздохнув, подчинилась. (Это был вздох облегчения, конечно: хотя бы сама не опозорюсь.)
– Мой отец тоже обычно для себя сам готовит, - призналась я.
– Та из меня ещё хозяйка... Я схожу смою тушь для ресниц, вы не против, Август?
В этой 'туши' была хитрость, которую я осознала только задним умом. Если 'смою тушь', значит, не беспокоюсь о том, какое женское впечатление произведу, не стремлюсь, выходит, его завлечь и пробудить 'животные желания', веду себя как порядочная девушка. Да и даже проще: значит, отношусь к нему по-дружески, по-товарищески, и не возникнет между нами ненужной неловкости. (Где-то на краю сознания пробежало: 'Как я всё же додумалась пригласить незнакомого мужчину домой?')
Август кивнул, ловко очищая картофелину.
– Вам и вообще в вашем возрасте не ст'oит пользоваться макияжем, - пробормотал он.
Поднял голову, поймал мой возмущённый взгляд (девочка я для него совсем, что ли?!), улыбнулся, положил ножик, вытянул вперёд раскрытые ладони:
– Всё, всё! Ни слова поучений с моей стороны больше! Пользуйтесь чем хотите, хоть кольцо вставьте в нос.
– Кольцы... кольца то есть (как глупо оговорилась!) женщины носят в ушах, а не в носу, если вы не знали.
– Отчего, некоторые и в нос вставляют.
– Ну, это вы где-нибудь про папуасов увидели в 'Клубе путешественников' с Сенкевичем, про кольцо в носу и косточку в ухе. Не буду вам мешать!
Макияж я действительно смыла и какое-то время посидела на краешке ванной, пытаясь разобраться в себе. Отчего я такой скверной, шальной стала, всё говорю ерунду на грани дерзости, всё невпопад? Отчего-отчего, а то сама не знаешь? Нет, нельзя, нехорошо, хоть он и не женат, и главное, глупо, глупо!
Я вернулась на кухню и помогла своему гостю очистить последнюю картофелину, которую он тут же проворно порезал и отправил на сковороду. Я между тем включила радио, стала мурлыкать под нос песенку. Тоже жест в духе 'Я у себя дома и не боюсь тебя нисколько'. Может быть, уйти в свою комнату и переодеться в домашнее? Нет, это уж, пожалуй, будет перебор. Бигуди ещё накрути...