— Не надо так смотреть, – железным тоном приказала им Лион.

— Как? Ведь ты не видишь, – выпучилась Салли.

— Я чувствую.

Ну что тут скажешь? Да особо ничего. Лион терпеть не могла больницы и палаты. Все вокруг носились с ней как с писаной торбой, то и дело спрашивали, все ли у нее в порядке, не надо ли чего, а категорически не выносившая чрезмерной заботы молодая детектив бесилась от всей этой кутерьмы больше чем от чего-либо. Короче говоря, эта назойливость неизменно выводила Скай из себя, и от злости она могла запросто натворить делов.

Инспектор и сержанты, попрощавшись, ушли, а Шерлок остался странно недвижим. Открыв минут через двадцать глаза, Лион поймала на себе опасно заинтересованный взгляд, прибавьте к этому еще улыбку на физиономии Шерлока из разряда “какая-чудесная-головоломка-сейчас-я-ее-разгадаю” и вы поймете, почему девушке стало неуютно.

— Что?

— Говори, — потребовал Шерлок, не меняя ни позы, ни выражения лица.

— Что говорить?

— Не хочу каждый раз, как приходит этот старик, видеть, как он тебя колошматит своей тростью.

— Да нечего тут рассказывать.

— Правда? Обычно на все есть причины.

Лион промолчала. Меньше всего ей сейчас хотелось об этом говорить, но в глубине души она понимала, что Холмс от своего не отстанет, особенно сейчас, когда на горизонте появилась такая прекрасная возможность вытянуть из напарницы что-нибудь о ее прошлом. Не узнает от нее, узнает от кого-нибудь другого, а надо это ей?

Скай вздохнула, осознавая всю безвыходность своего положения, и повернулась к Шерлоку.

— Мейли и Джулия Грибзли – сестры-близняшки. Я познакомилась с ними еще в детстве, и мы быстро подружились. Мэй была младшей, Джулия - старше ее, я же оставалась в этой линии самой взрослой, но тем не менее это нам не мешало. Мы были не разлей вода, проводили втроем все свободное время, вместе ходили в один садик, вместе отдыхали летом, вместе пошли в одну школу – там нас прозвали Золотой Троицей — вместе ее закончили. После выпуска Ли решила заняться журналистикой, а Джул и я пошли в полицейскую академию. Мы выросли, конечно, но лучшими друзьями быть не перестали.

Лион рукой пошарила по тумбочке, взяла оттуда кошелек, порылась в нем и протянула Шерлоку небольшую, сложенную пополам фотографию.

— Вот.

Шерлок взял фото и молча посмотрел на него. Со снимка на него глядели три девушки. Первая была растрепанная кареглазая Мейли Грибзли с уже знакомой каскадной стрижкой, одетая в бежевую кофту и красную безрукавку; вторая, судя по внешности, ее сестра-близняшка Джулия, зеленоглазая, тоже блондинка, с шевелюрой, похожей на ощетинившегося ежика, а третья… В ней Шерлок с трудом узнал… Лион. Ее кудрявые смолистые волосы были длинными и скатывались по плечам на спину, а ярко-голубые глаза лучились радостью, в них совсем не было той боли и грусти, которые наполняли их теперь. Две последние девушки были одеты в полицейскую форму, на головах фуражки. Все трое счастливо смеялись, обхватив друг друга руками.

— Это мы. Через год после выпускного, — пояснила Лион. Шерлок, никак не отреагировав, вернул ей фотографию.

— Дальше.

— Мей стала лучшей на всем факультете журналистики, ей даже начали предлагать неплохую работу. Нам с Джулией вполне хватало и академии. Вскоре умерла жена Гарольда, я была на ее похоронах. Ее муж был безутешен, все, что у него осталось, это две дочери. Тогда мы с их отцом прекрасно ладили, у нас были хорошие дружеские отношения, мы временами виделись то тут, то там, и все было в порядке. Было. А потом все изменилось.

Однажды осенью нас отправили следить за одним человеком, которого подозревали в связях с наркоторговлей, и в тот день он должен был встретиться с поставщиками. Мы с Джулией следовали за ним до самого места, до знаменитого района – Гнезда Гадюки.

Все шло по плану, мы не высовывались, ничем себя не выдавали, но внезапно к собравшимся подъехал какой-то фургон. Из него вылезли представители другой банды. Слово за слово они перешли на личности, а потом схватились за оружие. Началась перестрелка, и нас случайно заметили. Понятно, что увидев общего врага, бандиты о других забыли и начали палить в нас.

Мы побежали. Джул упала и подвернула ногу, я поняла, что она сама уйти не сможет, забросила ее к себе на спину и припустилась так быстро, как только могла. Мы ушли от них, преступников, не всех, но взяли. Только вот, когда я добралась до своих и ссадила с себя Джулию, чтобы ей помочь, она была мертва. Пуля попала прямо в затылок. В тот день она погибла из-за меня.

После этого ее отец переменился. Он объявил, что я прикрылась его дочерью как живым щитом, что это я ее убила, и запретил мне даже приближаться к Мейли. Но мы все равно продолжали общаться, несмотря на все возрастающую ненависть Гарольда ко мне.