– О каком благородстве ты лепечешь? Да плевать мне было на этого языкастого

сопляка! Просто очень не хотелось застревать здесь в качестве свидетеля, пока с Милком

разбираются. Хотя, в принципе, парень прав. Не перевариваю выскочек: из грязи в князи

норовят. А уж гонору-то... Ну, поставил на место одного, зато приобрл себе двадцать

новых друзей, настоящих, а не дутых бар.

– Я заметил, что ты таких не любишь, -криво усмехнулся рыцарь, чья родословная

тоже не блистала титулами.

– Не про тебя речь, -оборвал его Хорд.
– Ты не из тех, кто будет пыжиться, чтобы

казаться важнее, чем есть на самом деле.

Немного помолчав, сотник сменил тему:

– Когда я решил поспать с часок после Джу, этот парень припрся ко мне с

благодарностями. Я дал ему денег и велел приехать послезавтра в Крон.

– Зачем?

128

– »Грядут горячие деньки, друг мой,

И нам понадобятся преданные люди».

А этот за свою спаснную шкуру отработает сполна.

Капитан брига «Ветерок», ещ несколько дней назад бывший только первым

помощником, спешил поскорее закончить ремонт корабля, чтобы выполнить приказ

самого короля Нерля, важный и конфиденциальный. Его недавний командир простился с

«Ветерком», сойдя на берег для лечения. И, хотя Нгуен де Торро тоже ходил с рукой на

перевязи, капитан Бенбоу не остался в обиде. Ему предложили на выбор две другие

посудины с бОльшим водоизмещением, намекнув, что бриг в ближайшее время будет

нести службу по более жсткому режиму, и на де Торро ляжет масса рутинных задач. А

Бенбоу пора заняться более серьзными делами, чем торчать в Западном проливе.

Указание Лорда-адмирала подействовало на портовые службы магически: откуда

ни возьмись, скромный бриг облепили, как стая насекомых, десятки рабочих. Не зная

устали они пилили, строгали, красили и забивали гвозди под присмотром боцмана и

портового бригадира. Пока де Торро формировал команду, значительно поредевшую

после списания на берег раненых, мастера-оружейники доставили на борт новые

катапульты взамен поврежднных пожаром. Суетливый человечек, невесть откуда

появившийся, подбирал для матросов и абордажной группы лгкие, но прочные доспехи, выгружал из шлюпок оружие, каким редко могли похвастаться и королевские гвардейцы.

Чего только не было в его запасах! Светлые звонкие мечи, острые, как бритва, кинжалы, тугие арбалеты и луки, прочные круглые щиты, короткие метательные копья, чудо-ножи, втыкающиеся в цель при броске из любого положения, мощные абордажные топоры,

бесконечные связки стрел с закалнными наконечниками. Но больше всего удивило

молодого капитана по возвращении с берега то, что борта «Ветерка» сияют новыми

бронзовыми листами, приколоченными поверх обшивки.

Необычными показались и паруса, привезнные накануне вместо обгорелых и

рваных старых. Взойдя на палубу, залитую какой-то вонючей гадостью, де Торро хотел

устроить разнос команде, допустившей в его отсутствие такое безобразие, но вс тот же

суетливый портовый человечек остановил капитана, уже отдающего приказ немедленно

выскоблить палубу добела.

– Вы с ума сошли, господин де Торро! Этого ни в коем случае нельзя делать! Мы

тут стараемся, стараемся, а Вы хотите свести все наши усилия на нет.

– Вы правильно делаете, что стараетесь, но палуба военного корабля должна быть

чистой, а не похожей на пол в портовом кабаке. Соскоблить немедленно!

– Господин капитан! Мне приказали...

– Вам приказали превратить «Ветерок» в свинарник? И что это за грязные тряпки

вместо парусов?

– Мне приказали сделать Ваш корабль неуязвимым для огня, господин де Торро! И

я выполнил это! Вот, полюбуйтесь.

Человечек схватил факел и сунул в его пламя щепку, предварительно обмакнув е в

зловонную лужу на палубе. Щепка трещала и шипела, но упорно не хотела гореть.

Озадаченный капитан молча наблюдал за портовым служащим. А тот, отшвырнув

злосчастную щепку, повторил:

– Вот, полюбуйтесь. То же самое с парусами.

И он сунул факел под край сложенного у борта полотнища. Де Торро уже хотел