— Что, если здесь… медведь?! — вдруг ужаснулась Джейс.

— Али я не укротитель! Али ты не снайпер! Ты ему «тубо» скажешь, как тем псам, — хохотнул бесстрашно Герк.

Зверей он и правда не боялся, видимо, ощущая над ними даже некоторую власть, уверенный, что человек — царь природы. Но всякое его укрощение в данный момент ограничилось бы метким выстрелом, который, несомненно, мог привлечь врагов. Джейс терялась в догадках, где их ныне выслеживает Ваас. И зря она вновь допустила в свое сознание этот образ, вновь ясность мыслей сменялась каким-то трансом, а затем и вовсе бессмысленным бессилием. Наверное, потому что Герк теперь более-менее разработал план действий, и правда, вскоре поставив растяжки гранат возле входа и разложив там еще дополнительной взрывчатки. Предложение переночевать в пещере вроде бы и казалось нормальным. Только находки в ее глубине ужаснули.

Стало ясно, откуда ощущение тошноты и запах тления: сменяя достаточно длинный узкий ход, пещера расширялась до подобия залы со сталактитами. И в центре ее лежали мертвые тела.

Джейс ощутила, как в глазах у нее потемнело, но она сочла своим долгом рассмотреть их внимательнее: две женщины, по виду не ракьят, а так, из местных, вроде жителей Бедтауна. Трое пиратов в красном. В центре — труп мощного дикого быка. Казалось, что тела разложены в определенном порядке. А вроде бы и нет. Предположить, что все это — нападение быка на пиратов или пиратов на быка, казалось невозможным, хотя бы потому, что животное не полезло бы в пещеру самостоятельно. Будь убитые ракьят, списали бы на пиратов, испугались бы приближения врагов. Но, судя по удушающему запаху, тела пролежали в легком холоде пещеры достаточно долго.

— Что здесь произошло? — только потрясла головой Дейзи, стараясь не смотреть на странное расположение мертвецов. И всех троих пугал уже не факт гибели незнакомых людей, а скорее загадочность самой обстановки и обстоятельств их смерти. Даже Герк поморщился:

— Надо пересечь хребет до рассвета… Чуть посветлее вот станет.

— Будто жертвоприношение, — выдавила из себя, подавляя судороги в горле, Джейс. — Еще этот бык…

А сама похолодела, подумав: «Неужели ракьят?».

— Паршиво, — встряхнул плечами Герк.

Но остаться на какое-то время все равно пришлось, пришлось сидеть возле входа, так, чтобы не попасть под возможный взрыв, но и подальше от трупов.

Джейс не могла справиться с разбивавшей ее слабостью, кружилась голова, как при долгой качке, хотя она легко переносила и качку, и вниз головой могла находиться долго. Знобило, точно в лихорадке, а от трупного духа легкие сдавило удушье.

Девушка желала вырваться из своего тела, выпрыгнуть, как из кожуры, как из старых обносков, точно бабочка из кокона куколки. И, впадая почти в бред, страшно удивляясь, почему все еще здесь, почему не может пошевелиться, только нелепо подергивая проткнутым кузнечиком руками и ногами, забывая, как их распрямить.

Дейзи пыталась успокоить ее, а Джейс ощущала, как начинают закатываться ее глаза, точно какое-то черное колдовство захватило ее, точно зашли в табуированное место. И еще эта Цитра… Постоянно мерещилась в сознании. Щурила свои кошачьи глаза, смеялась, хмурилась. Вся женственная и грациозная, точно сами джунгли, точно сама ночь. Против нее Джейс ощущала себя еще более бессильной, чем против Вааса. У него оружие, у него пираты. А у Цитры сознание правоты, вера целого народа. И слово ей скажешь неверное — весь народ ополчится против тебя по ее приказу. В ее руках — право быть правой, в ее руках — разграничение для острова добра и зла. Ваас называл себя злом, творил зло. Но какое добро делала Цитра, а не ракьят, которые шли и пытались вернуть свою землю? Ведьма… Кто-то из них. Разобраться бы кто.

— Пойдем… Пошли отсюда, — только жалобно заскулила Джейс голосом маленького замученного ребенка. Через миг ее стошнило, она согнулась пополам, свалившись набок, отпустив винтовку. После этого немного полегчало.

Джейс снова будто вернулась в себя, бодро вставая с упора лежа спустя пару минут, окидывая стальным бесстрастным взглядом какое-то странное действо жертвоприношения. Или несчастного случая, показавшегося жертвоприношением, но уж больно загадочного для простого стечения случайностей.

Просидели часа два молча, лишь изредка перекидываясь разрозненными репликами. Ожидание неизвестности угнетало, старались рассеять оцепенение мистической пещеры, но оно словно запрещало говорить, сковывало мысли тайнами забытых ритуалов. Допили остатки воды, отчего жажда, пожалуй, только усилилась. Но решили, что лучше не тащить лишние вещи на себе в случае нападения. Минуты ползли преступно медленно, точно и впрямь всех приковали к циферблату, круглому, странному. То ли циферблат, то ли песок — а все время по кругу бежит, никуда не развивается, оборот за оборотом повторяется.

— Так, все. Надо идти, — помотал головой Герк, порывисто вскакивая, подавая руку пошатывающейся Дейзи. Джейс немедленно встала сама, хотя в глазах потемнело, но лишь на миг, да еще опустевший желудок приятно-неприятно брякнулся о прочие внутренности. Но это все мелочи, хотя и мелочам приходится радоваться. Выживание только из них и состоит. Жизнь наполовину, даже больше. А бытие… Уж больно глобальная вещь, чтобы объять скукоженным опасностью умом. Тут либо падаешь сразу в бытие, либо носишься, не думая ни о себе, ни о мире. Да в обоих случаях не думая, в первом чувствуя. Но если сердце вынуто, то нечем.