Они просто проходили мимо, не замечая, например, бродяг, не разбираясь, что их довело до такой жизни. Только этот человек, ютившийся в лачуге меньше двух метров в длину и уже метра в ширину, в прошлом, до начала высадки наркоторговцев, мог быть совершенно порядочным фермером, механиком или бухгалтером. Или даже хозяином отеля, на острове еще оставались таковые, разрушенные, взорванные или использующиеся пиратами… Но они просто равнодушно проходили мимо. Дейзи и Герка это не смущало.

Местный ничего не ответил, только шмыгнул носом, тяжело вздохнув. Помощи он не просил, просто отчаянно констатировал факты. На лице его не читалось никакого выражения. От этой жизни он ничего уже не ждал. Только усталость застыла густым киселем в мутных бесцветных глазах. А путешественники пошли дальше, взбираясь все выше по прерывающейся заросшей тропке.

На пути им вскоре и правда попались собаки, но их рык оставался вскоре где-то далеко, у подножья, трогать живых они опасались. Им хватало добычи в тот день: еще один недавно убитый воин маячил у края тропы. Над его телом уже пировал орел-падальщик, встрепенувшийся при появлении людей, сидевший до этого пернатым изваянием с клоком плоти в клюве. В его сторону смотреть не хотелось. Убитые «подсказывали», что пираты точно направляются в ту же сторону, что и контрабандист.

— ***во это, ой ***, — уже не на шутку нервничал самый беззаботный человек в мире по имени Герк. Он знал, кому перешел дорогу в ту ночь, когда они спасали Лизу.

— Это что за дом? — пыталась отвлечь его и себя от тревожных мыслей Дейзи, указывая на пятиэтажное строение у подножья хребта.

— Это? То ли отель, то ли жилой был, — почесал в затылке Герк, немного запыхавшись. — Тут шумиха была недавно… Уф, еще немного и придем. Так, тут бункер рядом уже, кажется, но нам туда не надо… Но это ориентир.

Шли дальше, забираясь все выше, уже почти достигли вершины, на самом хребте лежал, наполовину вросший в землю, военный самолет давних лет, уже почти ставший частью ландшафта. И много где встречались на острове наполовину слившиеся с природой отголоски давней войны. Всякая война рано или поздно должна закончиться, только память о ней нельзя стирать. И все же стирают… И начинают новые. Будто и правда заговор.

Идеалисты верят в идею грядущего вечного мира, но если вечный мир подразумевается с помощью поглощения многих культур и наций одной — то это вечная война. Так же, как Рай — вечная жизнь, а Ад — вечная смерть. А заговор или не заговор… Легче ли тем, кто гибнет от сознания сговора или случайности? ..

Остров внизу расстилался, как на ладони, просматриваясь на многие километры, кажущиеся парой шагов с вершины. Небо совсем прилипало к одной из самых высоких точек острова.

Вот откуда бы полетать на дельтаплане!

Да некому стало летать, некому.

Уже иные люди из тех, кто остался… Уже иные цели. Если были цели вообще.

А, может, и правда — прыгнуть, раскинув руки, как крылья?

Джейс даже представила, как прекрасен этот последний полет с вершины. Но мысли тут же исчезли, стоило только живо вообразить, как уродливо будет выглядеть искореженное о скалы тело. Да еще хорошо, если насмерть, а если просто сломает что-то и так и останется лежать в тягучем ожидании смерти. Нет, никакая романтика сиуцидников не могла сравниться с бессмысленностью факта гибели.

И люди шли дальше, отыскав вскоре отлогий извилистый спуск, не обозначенную ни на одной карте тропинку, которая вскоре потерялась у более-менее пригодного для спуска склона холма, при спуске с которого все равно несколько раз споткнулись, съезжая на спинах, угодив в итоге в обмелевшее до состояния лужи озерцо и найдя заодно новый обрывок случайной тропы, распугав стаю диких свиней.

«Абстерго, тамплиеры… Что за бред?» — задумалась Джейс, когда они и правда прошли мимо бункера, вход в который занавесили щедро лианы.

— Далеко тут еще? — устало выдохнула Дейзи, потирая содранные руки, разминая, видимо, затекшую шею.

— Ну, так, между двумя аванпостами, — неуверенно отозвался Герк.

— Ты устроил схрон на территории врагов? — удивилась женщина.

— Да весь остров — их территория! — не понял вопроса контрабандист.

Вскоре они достигли самого подножья холма, мелкого болотца. В джунглях уже было совершенно темно. Но контрабандист не спешил к своему схрону. Очевидно, они пересекли горный хребет, но не в объезд, а, как сказал Герк, напрямик.

Вот только в ночных сумерках отчетливо различались фигуры в красном. Они всегда просматривались легко через листву. Но факт оставался фактом — схрон нашли. И Джейс в прицеле отчетливо заметила, кто…

Ваас.

Все слова излишни, все определения поглотил ужас. Не обманывали ее предчувствия, не обманывал кровавый след из убитых ракьят, хоть и мог оказаться лишь совпадением противостояния.

Но Джейс ощущала приближение главаря, точно и правда видела ауры. Хотя нет, ничего она не видела. Все логично: Герк украл у Вааса алмазы, пираты вычислили, куда вор их спрятал. Все логично, но почему все именно так совпадало?