Закутавшись в черный плащ посильнее и вытянув лапы в черных носках, я наслаждался открывающимся видом, как вдруг почувствовал, что сзади меня кто-то движется. Я развернулся – и увидел, как ко мне подсаживается Вейлин, накинувшая себе на плечи любимый плед:

– Я думала, что встану первой, но ты меня опередил.

– А для тебя это было так важно?

Магесса вытянула лапы:

– Не то что бы. А ты чего здесь?

Я посмотрел на небо:

– Почему-то мне нравились всегда восходы, но по неизвестной мне причине мне еще не доводилось видеть его здесь. Вот теперь сижу, любуюсь.

Волчица посмотрела на небо:

– Скажи, а как выглядит рассвет в твоем мире? Есть ли он вообще?

Я сжал лапки под плащом:

– Конечно есть. У нас есть такое же солнце, как у вас, которое утром встает, а вечером садится. Более того, оно даже очень напоминает ваше. Конечно, рассвет нельзя сравнивать, потому что он красив в обоих мирах, но у нас он такого же оттенка, красно-оранжевого с примесью желтого.

Я собрался, было рассказывать дальше, как Вейлин задала вопрос, которого я от нее не ожидал в ту секунду:

– А ты скучаешь по своему дому? По своему миру? Каково тебе быть в другой реальности, где все иначе?

Я посмотрел на волчицу, думая, что она говорила это с улыбкой, но ее мордочка была абсолютно серьезной. Я вздохнул:

– Я уже как-то привык к местным реалиям. Я привык к своему телу, оно мне нравится. Я привык видеть вокруг себя мохнатых прямоходящих зверей. Конечно, в этом мире кучу своих недостатков, главный из которых – попытка поймать меня, из-за которой мы постоянно бегаем. А скучаю ли я по своему миру? Наверное, хотя я уже не знаю, что меня там будет держать. Мой лучший и единственный друг убит, моих родителей и брата с сестрой тоже нет в живых. Одна бабушка у меня и осталась. Наверное, только она еще как-то связывает меня с родным миром. Но я застрял тут неизвестно насколько, и у меня пока нет возможности вернуться обратно. Мне хочется верить, что за этот месяц или даже больше, у меня появились друзья, которым я готов и могу доверять. Я могу доверить свои тайны Рамзи, могу рассказать о многом тебе и Лассе. В Ландаре у меня остались мастер Гимеон и лар Фархад и, возможно, Молчаливый. В Ларродаге меня всегда будет ждать Бирн. Думаю, не такое малое количество зверей за первый месяц.

Вейлин подсела поближе, пряча задние лапки под плед:

– Да, ты прав, у тебя есть на кого положиться. Но скажи… Вот будет у тебя возможность вернуться в родной мир – ты воспользуешься ей?

Я хитро посмотрел на магессу:

– Безвозвратно или с возможностью вернуться?

– Давай рассмотрим оба варианта.

– С возвратом – конечно. Бабушку надо обязательно проведать. Конечно, у меня есть некоторый запас по времени, но есть маленькая проблема…

Вейлин заинтересованно подняла ушки:

– Какая же?

– Я не знаю, умер ли я в той реальности или нет. Если я умер – значит, там остался мой труп. Если он там остался – меня похоронят, а бабушку об этом известят, как единственную оставшуюся в живых родственницу. К сожалению, это сообщение наверняка сильно пошатнет ее здоровье, которое и так не самое крепкое. Если же я не умер – значит, для всех я буду пропавшим без вести. Наверняка и в таком случае мою бабушку известят о произошедшем. Конечно, это будет для нее меньшим шоком, но кто его знает? Поэтому мне обязательно нужно ее увидеть, чтобы успокоить. А безвозвратно…

Я посмотрел вперед, хотя краем глаза следил за Вейлин. Она выжидательно смотрела на меня. Только я собрался ответить на ее вопрос со всей откровенностью, как сзади раздался кашель и глаза открыл Рамзи, увидевший нас:

– О, а вы уже проснулись!

Вопрос так и остался без ответа, пока вся группа просыпалась после ночевки под елью и завтракала перед тем, как одолеть последние мили перед пограничной заставой. Цель была так близка, что и не верилось, что мы столько шли к ней. В предвкушении этого я собирал свои вещи и седлал Зогмо’са, ожидая других после завтрака.

Наконец, вся пятерка, включая меня, сели на выпасенных лошадей. Рамзи усмехнулся:

– Ну вот, мы почти приехали. До полудня уже достигнем заставы!

Мы тронулись в путь, оставив после себя небольшой след кострища под витиеватой елью.

По пути до границы слева от дороги мне попалось высокое здание из белого известняка с кирпичной крышей круглой формы. Такие попадались мне и раньше. Да, в местных реалиях были церкви, в которых проповедовались идеи архианства.

Конечно, церкви были и в Ландаре, да и в других городах, но в силу разных причин я никогда не заглядывал внутрь – только видел снаружи. Рамзи заметил направление моего взгляда:

– Святилище заинтересовало?

Я окинул взглядом здание:

– Знаете, хотелось бы побывать внутри, а то ни разу не доводилось.

Хорек оглянулся на Себастьяна. Крыс пожал плечами:

– Время есть, почему бы и нет?

От тракта в сторону церкви вела дорожка, на которой стояло около десятка лошадей и еще несколько повозок – наверное, кто-то тоже решил зайти в Святилище перед продвижением дальше.

Снаружи здание выглядело очень просто – представьте себе обычную белокаменную церковь. Представили? Замените кресты на вершине купола и на здании на символ клевера, прибавьте изображения фуррей в развевающихся одеждах – и вы получите представление о том, как выглядела церковь здешней религии. В общем, снаружи ничего необычного. Ах да, колокола здесь были, но они, опять же, имели форму клевера.