Эйнар продолжал показывать лапкой себе на пасть. Я оглянулся назад и увидел, что фамилиар занимает, как и прежде, свое почетное место на стене. Я спустил котенка на пол и негромко произнес:

– Сударь, вы меня слышите?

Фамилиар ожил, хлопнул крыльями и вопросительно посмотрел на меня черными вороньими глазками. Я посмотрел на него:

– Можно покормить меня и его?

Он спорхнул со стены и улетел на кухню через дыру в стене. Я посмотрел на стол. Не знаю, что произошло, но все бумаги опять валялись на полу. Либо варан вчера только сделал вид, что убирал все документы на стол, либо они с Вейлин успели позавтракать, пока я валялся в кровати. Одно кресло все еще оставалось возле стола, и я сел в него, ожидая, пока фамилиар принесет завтрак для меня и Эйнара.

Ждать пришлось долго, минут двадцать. Все это время через дыру под потолком раздавался какой-то шум и треск. Наконец, появился фамилиар, который нес сковороду с яичницей, в которой было нарезано мясо. Непостижимым образом он поставил сковороду на стол и полетел обратно в кухню, откуда почти сразу вынес мисочку со свежим мясом для котенка.

Мы сели есть, а фамилиар собрался было улететь обратно на свое место, когда я окликнул его:

– А вы будете есть, сударь?

Фамилиар заинтересованно приземлился на край стола и посмотрел на меня внимательным черным глазом. В это время Эйнар, который не доел мясо в мисочке, сел прямо на столе и начал вылизываться. Фамилиар ткнул клювом в мясо и начал его глотать целыми кусками. Неожиданно он произнес хрипловатым голосом:

– Спасибо тебе, ученик мастера, что предложили мне поесть. Давно это было последний раз.

Я удивленно воззрился на фамилиара:

– Так ты можешь говорить?

Он пожал плечами:

– Умею, да только кому это надо?

– А как мне тебя называть? У тебя есть имя?

Существо расправило крылья:

– Геограссимордорисславен.

Я помотал головой:

– Ты издеваешься что ли? Ты думаешь, я запомню эту грасимордуславу? Есть у тебя короткое имя, чтобы выговорить можно было?

Фамилиар задумался:

– Называй меня Славен. Но никак по-другому, ибо мы, пацары, не любим укорачивать свои имена.

– Пацары? А кто это?

Славен снова воззрился на меня:

– Волк, ты чего, совсем из дремучего леса, что ли? Не знаешь про пацаров?

– Можешь считать, что я оттуда, так что расскажи, мне очень интересно.

Фамилиар с видимым удовольствием выставил грудь вперед:

– Пацары – особая народность. Многие считают нас обычными птицами, наподобие воронов, но это только внешность. Издавна мы считались лучшими фамилиарами для магов, какие только могут быть подобраны. Мы владеем особенной магией, прекрасно управляемся с домом, а также умеем говорить, что не может ни одна птица из существующих в этом мире.

– А почему вы выделились от остальных?

Славен поднял крыло, что очень было походе на жест человека, поднимающего вверх указательный палец в назидание:

– Эволюция такое сделала. Прогрессировали мы из обычных воронов и превратились в пацаров.

– А как вы живете?

– Да в основном в лесах. Государства у нас нет, но сообщество есть.

– А ты говорил, что вы обладаете магией. А в чем она заключается?

– Мы можем не есть вообще. Но опять же, если кто-нибудь нам предложит поесть, как сделал сейчас ты, то мы не дураки, не откажемся. Ну и мы умеем впадать в анабиоз, как ты мог видеть в предыдущие дни. Ну и вообще наша магия в основном связана с восприятием магии хозяина и управлением домом.

– А давно ты ел последний раз?

Пацар задумался:

– Года два уже точно не было такого.

Мой взгляд явно был офигевшим:

– Как же ты жил без еды два года???

– Так и жил, молча. Я же говорил, что она нам не особо нужна.

– А сам ты не можешь брать еду?

Славен покачал головой:

– Есть одна проблема. Когда пацар является чьим-нибудь фамилиаром, он не имеет права без разрешения мастера или его ученика брать еду, даже если никто этого не видит.

Я кивнул:

– Тогда уберешь все обратно?

Пацар кивнул и в два захода унес сковородку, из которой я съел всю яичницу, и мисочку, в которой лежало съеденное мясо. После этого Славен вернулся на свое место на стене, превратившись в неподвижную фигуру с открытыми глазами. Сколько я ни следил за ним, пацар ни разу не моргнул. Вздохнув, я встал из-за стола.

Пока я разбирал документы и выкладывал их обратно на стол, я нашел одну очень интересную записку, написанную на рогнеону. Писал ее однозначно Гимеон – пока я находился у варана, я успел выучить его почерк. В записке говорилось обо мне. Текст ее звучал примерно так:

«Мирпуд В’арф, на вид двадцать лет. Видовая внешность – серо-серебряный волк. Место рождения неизвестно. Обладает трехцветным спектром магии, в частности зеленым сектором. Обучаем, относительно легко овладевает даваемыми знаниями. Говорит на двух языках: общезверином и священном. Нуждается в особом наблюдении. При себе имеет свиток с пророчеством Дарсара, текст обрезан. В связях с Орденом и Проклятыми не замечен. Подлинность свитка заверяю, подлинность сведений в записке также подтверждаю. Имеет потенциальную ценность в качестве послушника Ордена.