Опомнилась, забегая в помещение. Дилан закрывает дверь на замок, оборачиваясь:

– Ты первая примешь душ?

Я с интересом наклоняю голову:

– Т-ты будешь здесь стоять?

– Да, - непринужденно отвечает. Видит мою растерянность, поэтому закатывает глаза, отворачиваясь лицом к стене:

– Так лучше?

Я хихикаю, кивая:

– Гораздо, - смотрю на вещи, которые парень захватил из комнаты: две новые футболки и две пары штанов. Я уже привыкла к его одежде.

Поворачиваюсь к зеркалу, мельком поглядывая на Дилана. Снимаю футболку, бросая в корзину на полу. Руки замирают, когда опускаю их к шнуркам на штанах. Хмурюсь, сжимая губы. Выпрямляюсь, поднимая глаза на Дилана. Тот подошел к стене, оперившись на нее лбом. Сложил руки на груди, притоптывая ногой. Поворачиваю голову, разглядывая себя в зеркале.

Я - не ребенок.

Пальцы заметно трясутся, когда тянусь к застежкам на лифчике. Нервно моргаю, понимая, что лицо краснеет. Я не должна смущаться. Я ведь взрослая и… И это нормально, да?

Опускаю руки, бросая лифчик в корзину. Смотрю на свою обнаженную грудь, почесала щеку.

– Такими темпами я состарюсь, - ворчит Дилан, заставляет меня судорожно глотать воздух, которого мне не хватает. Поворачиваюсь к нему, напрягаясь всем телом. Сжимаю ладони в кулаки, держа руки ровно вдоль тела.

Шаг.

Губы дрожат.

Еще шаг.

– Ты там жива?
– Дилан спрашивает с ноткой беспокойства в голосе.

Поднимаю ладонь, невесомо касаясь его спины. Парень не дергается, не реагирует. Лишь отрывает лоб от холодной стены, по-прежнему держа руки сложенными на груди.

Сглатываю, пытаясь не дышать, как уставшая собака после бега. Другой рукой скольжу под его футболку, задирая её.

– Ч-Черри, - Дилан заикнулся.

Касаюсь носом ямки между лопатками. Обе руки опускаю под футболку, скользя ладонями по горячей коже спины.

Я не совсем зрелая для тебя?

Я, по-твоему, девочка?

Поднимаюсь на носки, целуя шею. Носом утыкаюсь в волосы, вдыхая аромат. Его мышцы напрягаются. Он сковывается.

– Чарли, - его голос строже.

Кончиком языка касаюсь его кожи возле уха. Дилан немного наклоняет голову к плечу. Я пользуюсь этим, оставляя полоску поцелуев до плеча. Руки скользят к его груди, полностью обхватываю тело парня, прижимаясь к спине.

Я - не ребенок. Не ребенок, Дилан. Не ребенок.

Неребенокнеребенокнеребенок.

– Черт. Чарли!
– он повышает голос, рассоединив мои руки, и оборачивается, заставив меня отпрянуть. Открывает рот, чтобы начать ругаться, но замирает. Его взгляд застыл на моей груди. Я тяжело дышу, следя за выражение его лица. Роняю короткие вздохи с губ, панически кусая их. Парень сжимает мои запястья, отводя глаза. Приоткрывает губы, моргает.

В носу закололо, а глаза начали гореть от обиды.

– Я-я не ребенок, - шепчу, чувствуя, как обида проникает в грудную клетку, оседая в легких.

Дилан вновь поднимает на меня глаза, щурясь.

– Я не ребенок, - повторяю чуть громче, дернув руку, чтобы освободиться от его хватки, но парень крепко держит.
– Я взрослая. Я девушка, - рвано дышу, сжимая губы. Глаза заполняются горячей соленой жидкостью.

Шмыгаю носом, хныча. Еще раз дергаю руки, отводя глаза.

Дилан проходит языком по внутренней стороне щеки, выдавливая:

– Я знаю, блять.

Вновь смотрю на него, стуча зубами. Дилан сглатывает:

– Я, черт возьми, знаю, Чарли.

***

Эта дура просто не понимает. Она не может представить, какого это, - терпеть. Мать его, каждый день, каждую гребаную секунду, лежа, сидя рядом с ней, он терпит.

Дилан знает, что Чарли - не ребенок.

Он понял это уже давно, просто не мог принять это, как факт.

Какие только мысли не лезли ему в голову. Парень хотел её, но стоило Чарли взглянуть на него своим невинным, светлым, таким детским взглядом, что парню резко становилось не по себе.

Он чувствовал себя каким-то извращенцем, педофилом, извращающим ребенка, такую девочку, которая до сих пор спит с мягкими игрушками.

Дилан не мог позволить себе думать о ней, так что о действиях не могло идти и речи. Но, черт возьми, почему она не понимает этого?

Взгляни на себя, Чарли.

Как можно тебя не хотеть?

– Тогда, - её язык заплетается от волнения.
– Тогда… Тогда займись со мной лю… - смущение сбивает её, а Дилану охота вывернуться наизнанку.

Чарли стоит перед ним, такая открытая. В прямом и переносном смысле, а он мнется.

Чего он боится?

Сделать больно? Последствий?