Вид на город, открывающийся с залива, и вправду был хорош. Компания сделала несколько снимков, с интересом рассматривая американские корабли. Вдоволь нагулявшись по пирсу, приятели поднялись на корабль, познакомились с его помещениями и, в конце концов, остановились у достаточно тесной каюты страховщиков.

– Привет землякам, – улыбнулся хозяин. – Как добрались?

– Весело, – за всех ответил Тополевский. – А вы-то как доплыли?

– Плавают дерьмо и доски, – со знанием дела поправил он, – а мы дошли. Правда, хреново. Болтало так, что дух едва не испустили. Кстати, из-за шторма ваш спускаемый аппарат на борт подняли с большими трудностями. Думали, он само судно утащит на дно.

– Кто-то помог? – вскользь уточнил Гончаров.

– Не поверите, – привлекая внимание, Александр сделал паузу и многозначительно сообщил: – Сам господь Бог.

Головин недоверчиво ухмыльнулся, будучи готовым дать едкий комментарий, но страховщик решительным жестом остановил его:

– Хотите – верьте, хотите – нет, но, когда о шторме и проблемах с подъемом узнал патриарх, океан стих.

– Никак святой отец столковался с небесной канцелярией? – не унимался Федор.

Александр его тон не поддержал и вполне серьезно заметил:

– Сказал, что все будет хорошо, и удалился на молитву.

– А что тут такого? – пришел на выручку коллеге Митрофанов.

– Через четверть часа шторм утих.

– Совпадение, – отмахнулся Илья.

– Тогда почему через десять минут после того, как спускаемый аппарат оказался на борту судна, шторм разыгрался с новой силой?!

– Мужики, может, отметим встречу? – прекращая дискуссию, сглотнул слюну Головин. – Вон у вас какая закусь. У нас в отеле шаром покати, завтраки – курам наспех. А командировочных пока не выдали!

– На наши командировочные далеко не разбежишься, – посетовал Андрей. – А последнюю колбасу в аэропорту отобрали…

– А ты продай что-нибудь ненужное, – ехидно поддел Гончаров.

– Кроме Родины, продать у нас нечего, – пошутил Андрей.

– Даже сувенирные медали на таможне в Шереметьево и то отобрали, – с обидой вспомнил Головин.

– Разве это жизнь? – не удержался Илья. – Осточертело вечное ожидание подачки с едой! Не на что даже попробовать хваленые американские виски и прочие джины, которых здесь как воды.

– Потому мы и выбрали морской путь, – широко улыбнулся Александр. – Тем более что наша таможня дала «добро» и ничего у нас не отняла. И хоть мы с вами находимся на земле Америки, корабль остается территорией России. А по нашей традиции, как говорится, прошу к нашему шалашу, – он указал на небольшой стол у самой стены каюты и две табуретки, цепями прикрепленные к полу.

– А цепи, чтобы мебель не сперли? – съязвил Головин.

– Чтобы за борт не смыло, – улыбнулся шутке хозяин, разливая водку. – Ну, давайте за встречу на чужбине.

Хорошее застолье пошло приятелям на пользу. Впервые за несколько дней они отвели душу и отведали привычных блюд. Время за беседой пролетело совершенно незаметно, но пора и честь знать. Когда спустились с трапа, до ночи было рукой подать.

– В такую темень я пешком в гостиницу не потащусь, – категорично заявил Митрофанов. – Надо поймать такси.

– Зачем на такси тратиться, командир? – возразил Федор. – Смотри, сколько машин с матросами в порт возвращается. Попросим, они нас назад задарма подбросят, все равно порожняком идут.

Автомобили, доставлявшие российских моряков с прогулки по городу, действительно подъезжали каждые две-три минуты.

– Заметь, это было твое предложение, – оживился Илья. – Вперед, полиглот! Прочел визитку, найдешь язык и с водителями.

Головин неуверенно и без всякого на то желания поплелся к стоянке. К всеобщему разочарованию парламентер так и не сумел договориться. Причин отказа водители не называли. Внимательно выслушивали просьбу и без комментариев отъезжали.

– Твоя очередь, Андрей. Не переться же нам в эту гору!

– Жаль, визитку забыл в номере, – добродушно напомнил Басов.

Желая реабилитироваться за утренний прокол, Тополевский решительно направился к очередной подъехавшей машине. Приблизившись, робко поскребся в дверцу. Водитель, головой прислонившийся к стеклу, с любопытством наблюдал за просителем. Немного выждав, он нажал на панели управления какую-то кнопку – стекло бесшумно опустилось. Фразу, которую Тополевский сумел построить логически, он произнес весьма убедительно:

– Отель «Шератон», плиз.