двадцати – не стал рассматривать его документы и, сделав запись в книге прибытия, выдал

ключ на дешевом брелоке.

– Я могу где-нибудь поесть?

Портье смерил гостя взглядом и лениво кивнул. Ночью он оставался единственным

сотрудником гостиницы, потому любое желание неизбалованного советским сервисом

клиента ложилось тяжким грузом ему на плечи. Но ночному гостю парнишка отказать не

посмел: было в его ауре что-то тяжелое, грозное, не терпящее возражений.

– Жареный картофель и сосиски. Из напитков – чай.

Алекс кивнул. В стрессовой ситуации его организм, заряженный адреналином,

сжигал калории почище доменной печи. Краем глаза отметил, что на стойке за спиной

портье отсутствует всего три ключа. Значит вместе с ним занято только три комнаты.

Неплохо. Любое движение будет на виду.

– Принеси в номер.

Гостиницы такого формата имели вполне четкую ориентацию на определенные виды

услуг. Здесь можно было снять номер на неделю, но чаще просили на ночь или час.

Женатые мужчины, которым негде было уединиться с «коллегой» женского пола, или

одинокие, жаждущие плотских утех. За скромный процент от жриц любви портье мог

порекомендовать тех, кто скрасит ночью досуг и одиночество.

– Вы один? Могу предложить вам…

Алекс нетерпеливо мотнул головой.

– Картофель и сосиски. Если раздобудешь кофе – молодец! – Алекс положил купюру

на стойку. – И не буди меня утром. Хочу выспаться.

Просьба не будить должна была настроить гостиничного служащего на то, что

клиент остается надолго, чаевые – снискать благосклонность. И вот уже парнишка

подобострастно глядел на Алекса, предвкушая выгодное сотрудничество.

Принесенный картофель оказался на редкость удачным, прожаренным, но не

подгоревшим, в меру соленым, со скворчащими кусочками сала. Сосиски по вкусу больше

походили на измельченный рулон туалетной бумаги, и Алекс выкинул их в мусорную

корзину. Зато кофе превзошел все ожидания. Ароматный, тягучий с кислинкой, сваренный

в турке из настоящих молотых зерен.

Утолив голод, Алекс долго стоял под обжигающими струями воды в душе, смывая с

себя грязь и тяжесть последних дней, а затем завалился спать на старую скрипучую

кровать. Вода освежила тело, очистила от навязчивых мыслей мозг, и он с удовольствием

погрузился в царство Морфея.

Ему снилась девушка, бегущая по желтому песчаному пляжу. Морская пена омывала

босые ноги, ветер растрепал светлые волосы. В огромных глазах отражалась вселенная, а

щеки горели румянцем. Богиня. Афродита. Она бежала к нему, раскрыв объятия,

вышедшая откуда-то из глубин его памяти. Веселая. Жизнерадостная. Старавшаяся

перекричать ветер и голос моря. Она звала его, но грохот волн поглотил все звуки. Грохот

врывался в его сознание, ритмично отдаваясь в висках. Пульсом стучал в сердце. Все

настойчивее и чаще. Отдельные глухие удары сменились частой канонадой.

Алекс открыл глаза. Стук. Точно кто-то колотит молотком. Посмотрел на часы.

Четверть шестого. За окном светало. Значит, он проспал около четырех часов.

Стук повторился барабанной дробью. Кто-то нетерпеливый стоял в коридоре и

молотил что есть силы костяшками пальцев по двери. Постучал, прислушался, и так снова

и снова.

Завернувшись в шерстяное одеяло не первой свежести, Алекс взял с прикроватной

тумбочки «Узи» и снял с предохранителя. О том, что это портье, не могло быть и речи:

парнишка ни за что не отважился бы вызвать возмущение щедрого постояльца нечаянной

побудкой. Выходит, охотники настигли его раньше, чем он рассчитывал.

Щелкнув замком, Алекс отошел в сторону, предоставив возможность визитеру

самому открыть дверь. Если бы его хотели убить, то сделали бы это тихо, так что

опасаться было нечего. Оружие в руках – лишь вынужденная мера предосторожности.

Дверь распахнулась. Выждав немного, гость шагнул в номер.