– Во Франции она теперь, наверное, героиня?
– полюбопытствовал он.

– Ещё бы. На выходе из зала суда её встретили цветами. Тут даже фото есть.

– Интересно, - произнёс Ковальский, глядя в пламя камина, - напишут ли в литературных справочниках, что Азария Стоун был убит куском масла? Было бы досадным упущением умолчать о таком завершении такой карьеры.

– Мистер Ковальский, - подал голос молодой человек лет двадцати пяти, сидевший в кресле с ногами. Темноволосый и плотный, с очень красными щеками, он поразительно походил на своего отца. Излишне говорить, что это был Роджер Солгрейв, недавно устроившийся на работу помощником библиотекаря.
– Мистер Ковальский, но ведь вы всё-таки блефовали? Полковник Кейн ведь на самом деле ничего не видел из погреба?

Ковальский заулыбался, и морщины вокруг его подведённых глаз собрались лучиками.

– Ну конечно, блефовал. Для того, чтобы что-то оттуда заметить, надо в нужный момент подняться по ступенькам и не быть пьяным в дупель.

– Значит, вы сами догадались про масло?

– Естественно. Это треклятое масло всё время вываливалось из холодильника, когда я пытался найти лёд, и я ещё тогда обратил внимание, какое оно твёрдое. Полиция с ума сошла, разыскивая орудие убийства. А орудие было у них под самым носом, на столе! Проломив голову Стоуну, очаровательная Ванесса просто сняла с масла бумагу и положила его в маслёнку на стол. День стоял жаркий, и к тому моменту, когда явились полицейские, масло уже растаяло. Обёртку она, наверное, сожгла у себя в комнате, в пепельнице. Может быть, как раз этот дым и учуяла мадам Дюшан сверху - Кейн-то пил в погребе, а стало быть, не мог курить на балконе второго этажа.

Сыщик подтянул на коленях плед и тихонько засмеялся.

– Поэтому Стоун и позволил себя убить, как баран. Никто не увидит угрозы в брикете масла, вынутом из морозилки. Тем более что он не узнал её - мало ли молодёжи ему встречалось тридцать лет назад.

– Знаете, что меня больше всего изумляет в этой истории?
– сказал Солгрейв-старший.
– Ваша реакция, Винни. Человек, которого считали еврейским беженцем, оказывается бывшим нацистом, а вы принимаете это, как будто так и надо! Как будто после понедельника наступил вторник! Неужели вы и об этом догадывались заранее?

– Вы преувеличиваете мои способности, Джереми, - Ковальский пошарил под пледом и выудил из бог знает какого кармана сигару.
– Дайте огонька. Я не пророк, чтобы догадываться о таких вещах. Просто Лемке - или теперь стоит говорить "Стоун"?
– мне очень не нравился. Это был человек, который кого-то или чего-то панически боялся, а трусов я на дух не переношу. Вот и всё.

– Но зачем вы его дразнили на еврейскую тему?
– воскликнул бывший полицейский инспектор. Синие глаза Ковальского вспыхнули из-под набрякших век молодо и озорно, как у подростка.

– Имею право. Моя матушка в девичестве носила фамилию Лейбович. Правда, глядя на мой нос, в это сложно поверить, но чего только не выкинет наследственность! Люди и в самом деле часто не то, чем они кажутся.

<

Поблагодарить автора: https://money.yandex.ru/to/410012412017525