Сам того не замечая, он искал любую возможность прикоснуться к ней, будь то легкое прикосновение пальцев или помощь спуститься со смотровой. Искал любой повод оказаться с ней рядом.

И он отмахивался от всяческих мыслях о ревности. Но каждый ее теплый взгляд, адресованный кому-то из парней, способствовал нервной дрожи, каждый смех, вызванный чьей-то шуткой, кроме его, сводили ладони в кулаки. А от каждой ее улыбки, подаренной Эрни, легкие Ньюта взрывались в груди.

И даже если она не могла принадлежать ему, у Ньюта была ее дружба. Были вечера возле бревна, были разговоры и ее расположение. А сейчас он одним лишь грубым вопросом, заданным из-за злости, всего лишь словом, которое невозможно было вернуть назад, он потерял все. Потерял то тепло, которое ему давала Эви, и которое помогало ему держаться в этом проклятом адском месте.

— Эй, — возмущенный голос девушки разбудил Ньюта, задремавшего у входа на кухню, — ты чего тут делаешь?

— Сплю, — произнес Ньют, потирая один глаз.

— Я вижу, — Эви поджала губы, глядя на сонную мордашку юноши. — Будь так любезен, — начала она неприятным притворным голосом, — убери свою задницу от двери и дай мне пройти.

Ньют молча поднялся и оттащил спальник в сторону. Не сказав ни слова, Эвита прошла на кухню, захлопнув дверь хибарки. А когда Бегун зашел следом, бросила через плечо:

— Уходи.

— Нет.

Она машинально вздрогнула. Голос, с которым было произнесено это слово, удивил девушку: он был тверд, низок и не подразумевал возражений.

— Я не хочу с тобой говорить, — Эви повела плечом и подошла к тумбочке, где хранились хлебобулочные изделия.

— Выслушай, — тихо попросил Ньют.

— Я не в настроении, — буркнула та.

— Всего лишь послушай, — Ньют прижал рукой дверцу тумбочки, которую Эвита успела открыть на пару дюймов, тем самым громко хлопнув. — Это не так сложно.

— Это сложно, — ответила Эвита, смотря на парня снизу вверх. — Ты даже не представляешь как.

— Я знаю, что обидел тебя, — юноша убрал руку от тумбочки, — и знаю, какого тебе сейчас. И мне очень жаль. Правда, я… прости, я был очень груб и не сдержан. И абсолютно не прав. Извини мен…

— Нет, Ньют, ты не знаешь, каково мне, — Эвита взяла хлеб и захлопнула дверцу. — Мне паршиво до тошноты. Мне паршиво, как будто часть внутренностей вырвали и скормили гриверам. И теперь я наполовину пуста. А знаешь, почему?

— Потому что я сказал неприятные слова тебе…

— Нет, Ньют, — она покачала головой. — Такой же смысл был в словах Галли. И ты верно подметил, они не сильно тронули меня. А ты не пытался понять, почему?

Парень молча смотрел на девушку, преисполненный грусти и удушающим чувством, что вот-вот он потеряет все.

— Потому что, — Эвита сама ответила на свой вопрос, — Галли всего лишь парень, не так давно появившийся в Глэйде, просто парень, который иногда говорит чушь. И мне глубоко все равно, что он думает обо мне, что он думает в принципе. И его неприятные слова меня мало трогают. Но вчера эти слова сказал мне ты, — выделила она слово, — человек, который был чуть ли не самым дорогим в этом гребанном месте.

Ньют опустил глаза. Чудесную фразу «самым дорогим» испортило всего одно слово, как яд отравившее все значение сказанного. Был.

Эвита отошла к столу и взяла в руки нож.

— Уходи, Ньют.

Парень вскинул голову, но не двинулся с места.

— Уходи, или я запущу в тебя этот нож, — Эвита намеренно не смотрела в его сторону.

Он знал, что она не выполнит угрозу. Но все равно вышел из кухни.

Оставшись одна, Эвита гневно открыла холодильник и замерла, погрузившись в свои мысли и машинально осматривая продукты, лежавшие на полках. Так девушка стояла до того момента, пока в ее хибарку не зашел Минхо.

Парень, увидев замершую у холодильника девушку, тихонько подошел и встал рядом, так же уставившись на полки.

— Я бы сказал, что этот одинокий помидор похож на голову Леона, — наконец произнес азиат. — Стиль экспрессионизма, немного отдает восемнадцатым веком.

От неожиданности Эвита подпрыгнула.

— Минхо, — она покачала головой. — Ты меня напугал.

— Ой, простите пожалуйста, что отвлек от сеанса гипноза продуктов, — поднял руки Минхо. — Но мы, вообще-то, есть хотим.

— Да… — Эвита рассеяно ковырялась в кастрюлях. — Сейчас приготовлю…

Минхо еще немного понаблюдал за тем, как девушка безуспешно пытается найти что-то в кухонной утвари.

— Что ищешь? — не выдержал он. — Не это случайно? — он кивнул на сковороду, стоявшую на столе.

— Да, точно, — Эвита взяла сковороду и зачем-то убрала ее в холодильник.

— Эвита, блин! — не выдержал Минхо и подошел к девушке. — Че с тобой твориться сегодня? Ворота уже открылись, между прочим, мы тратим дневное время. Чем занята твоя голова?