Нам повезло дважды: во-первых, жевака оказалась слабой и почти "беззубой", полетела лишь некоторая часть электроники по внешнему контуру, а во-вторых, вышвырнуло нас в воду. Не знаю, как Юрий умудрялся в ручном режиме вести по заданному курсу вихляющуюся и трясущуюся гавию, но он не только выдернул нас из потока в открытое водное пространство, но даже сумел поднять амфибию над поверхностью и на малой высоте дотащить до берега, оказавшегося сравнительно недалеко -- третья удача. Там наш кораблик рухнул и блаженно затих, уткнувшись носом в рыхлый грунт.

Несколько секунд мы оба сидели неподвижно и пялились в пространство перед собой, отходя от случившегося.

– - Ты как?
– - первым подал голос пилот.

– - Это было круто!
– - выдохнула я, после чего поспешила пояснить, поймав его озадаченный взгляд: -- Я не про жеваку, я про то, как ты выруливал.

Землянин с облегчением рассмеялся и чуть откинулся вместе с креслом, разминая пальцы.

– - Я рад, что ты в порядке.

– - Это только так кажется, -- успокоила его я.
– - Вот сейчас как устрою истерику! Или не сейчас, чуть позже, -- добавила рассеянно, пытаясь выяснить, насколько пострадала амфибия и каковы наши шансы на спасение.
– - Хм, ну проживём мы в любом случае долго: в кузове куча консервов для колонии, система жизнеобеспечения почти не пострадала, а кислород в атмосфере присутствует и мы сможем им воспользоваться. А вот найдут нас или нет -- вопрос, потому что работают только простейшие сигнальные маяки, связи нет. Следов деятельности человека я что-то не вижу...

– - Я, кажется, знаю, где мы, -- обнадёжил Юрий, разглядывая обзорный экран -- внешние камеры, на наше счастье, работали. Точнее, нормально работала одна, но её вполне хватало.
– - Если не ошибаюсь, эту планету обнаружили лет двадцать назад: очень приметный пейзаж. Здесь смертельная для человека концентрация углекислого газа. Но её не забросили, исследуют автоматическими станциями, орбитальными и не только: очень специфические формы жизни, интересно. Насколько я знаю, подобные станции отправляют отчёты раз в несколько дней, так что уж за месяц нас точно найдут и вытащат.

– - Скорее всего, раньше, -- предположила я.
– - О нашей пропаже сообщат, а в таких случаях опрашивают все возможные станции и поселения. Надеюсь, у наших адресатов не случится локальной катастрофы из-за недостачи продовольствия...

– - Не идиоты же они, заказывать поставки, когда всё уже кончилось, должен быть запас!
– - отмахнулся напарник.

Мы ещё некоторое время лениво помолчали, просматривая повреждения гавии и потихоньку отходя от пережитого стресса. Эх, знаю я отличный способ сбросить лишнее нервное напряжение, но ведь пошлют же!

Я покосилась на напарника, тихо вздохнула себе под нос и озвучивать интересное предложение не стала, вместо этого сосредоточилась на пейзаже и дыхании. Благо, вид открывался действительно запоминающийся и очень располагающий к созерцанию.

Зеркало почти неподвижного, ртутно-серебристого океана плавно переходило в бескрайний ровный пляж так, что береговая линия угадывалась с большим трудом. Крупный песок на первый взгляд казался серым, но при более пристальном рассмотрении вызывал желание вглядеться, потрогать, поднести к лицу и осмотреть каждую песчинку. В общей серо-чёрной массе то и дело проскальзывали осколки радуги, и разные участки поверхности отливали всеми цветами спектра. Интересно, что создаёт такой эффект? Углерод ассоциировался у меня с алмазами, но сомневаюсь, что такие полезные камушки в таком количестве не заинтересовали бы людей. Скорее всего, это нечто вроде гранитной крошки с вкраплениями слюды.

Низко над горизонтом в тёмно-сером небе висело тусклое и маленькое бледное солнце. То ли планетку с трудом обогревал какой-то белый карлик, то ли располагалась она достаточно далеко от светила. И грелся этот мир, наверное, во многом благодаря парниковому эффекту -- или каким-то другим, о которых я не слышала. Внешние датчики показывали температуру чуть больше трёхсот по Кельвину, а при таком светиле этого многовато. С другой стороны, а откуда я знаю, что светило здесь одно?

Пока интереснее всего было наблюдать не за звёздами и даже не за песком, а за гораздо более примечательным явлением. По гладкой поверхности медленно перекатывались красивые разнокалиберные шарики пастельных оттенков -- бледно-розовые, голубоватые, желтоватые. Судя по тому, что двигались они порой в противоположных направлениях, иногда замирали или разворачивались на месте, произвольно меняли скорость и аккуратно огибали друг друга, именно эти странные объекты и представляли собой те самые "необычные формы жизни". Выглядели они лёгкими, воздушными, даже как будто пушистыми или, скорее, плюшевыми и вызывали большое желание потискать или хотя бы пощупать.

Впрочем, когда один из них замер совсем близко от камеры и я прикинула его размеры, всё умиление бесследно растаяло: в диаметре это нечто составляло метра четыре.

– - Это животное или растение?
– - полюбопытствовала я у пилота.

– - Понятия не имею, -- откликнулся землянин, так же с интересом разглядывавший местных обитателей.
– - Я же не космобиолог. Случайно наткнулся на информацию об этой планете в новостях, запомнилась картинка.
– - Он кивнул на обзорный экран.
– - Почти такой же вид был.

– - Всё-таки, нам очень повезло, -- резюмировала я, а потом продолжила со смешком: -- Меня разрывают противоречивые эмоции. С одной стороны, очень хочется выйти, прогуляться, размять ноги и немного развеяться, стены давят. А с другой -- здравый смысл грязно ругается в ответ на такие идеи.

– - Правильно делает, -- похвалил Юрий.
– - Верх глупости -- выходить из исправного корабля на поверхность незнакомой планеты, да ещё непригодной для жизни.

– - Я же не предлагаю идти, я просто жалуюсь. Наверное, это всё от нервов. Адреналин выделился, нервное возбуждение никак не проходит.
– - Я задумчиво мазнула взглядом по чёткому профилю мужчины и снова тихо вздохнула.