– Не убили – обратили в камень, - покачал головой изыскатель. – Говорят, что был нож, напитанный сильнейшим ядом, и чёрная трава, взрастающая на костях… Я не видел чёрных трав в этих землях, а ножом эту броню не проткнёшь.

– Чёрная трава? – мигнул Глорн. – Эту часть истории я не слышал.

– Так рассказывают в Нерси’ате, - вздохнул Алсек. – Тут такого и не услышишь. Был бы здесь Нецис…

– Погоди со своими колдунами, - нахмурился воин. – Стало быть, отрава… Известью жечь пробовал?

– Не сспешши, - махнул хвостом Хифинхелф. – Давай ссюда воду. Он огненный? Может, в воде погасснет.

Глорн взялся за оборванный конец щупальца, ящер подставил полный бурдюк воды – и спустя полсекунды с яростным шипением покатился по земле. Хеск отшвырнул раскалившуюся «змею» и помянул Вайнега, дуя на ошпаренную ладонь.

– Зген всесильный… - Алсек поднял обугленный обрывок бурдюка и покачал головой.

– «Погасссснет»! – передразнил Хифинхелфа Глорн. – Говорю же, в известь его! А что так мало взяли?

Спустя четверть Акена четверо отступили от камня, на котором лежало щупальце, поливая холодной водой и зелёным маслом свежие раны. Плита, изъеденная хаштом, едва заметно шипела. Жёлтый светящийся панцирь остался невредимым и даже не изменил цвет.

– А жидкости оно не любит, - сердито пробурчал Глорн, оттирая броню от разбрызгавшегося хашта.

– Оно от огня не нагрелось, - задумчиво заметил Алсек, ещё раз потрогав кольчатую «змею». – Каким было, таким и осталось.

– Сслабоват огонь, - махнул лапой Хифинхелф. – А ессли ссунуть в реку?

– А реку тебе не жалко? – поморщился жрец. – Так пожалей свою чешую.

«Прочная броня у Кровавого Солнца,» - думал он, и было ему не по себе. «Такую ножом не проткнёшь. Неужели и впрямь никому, кроме Некромантов, тут не справиться…»

– А ведь эта штука лежит на солнце, - Хифинхелф посмотрел на раскалённое добела небо. – Вашш Зген таращится на неё в упор. Шшто же он не узнаёт конечноссть ссвоего родича? Или узнаёт, да ещё тыссячу лет его не видел бы? Я бы сс такой роднёй не зналсся.

Алсек вздрогнул и немигающим взглядом уставился на ящера – тот даже попятился.

– Шшто?!

– Зген хотел бы увидеть его, Хиф, - медленно проговорил жрец. – Хотел бы вернуть его в дом солнца. Почтеннейший Ксарна ясно об этом сказал… Поэтому Тзангол не выходит из подземного храма! А это щупальце слишком мало, его плохо видно. Вот если бы отнести его на алтарь Храма Солнца, если бы жрецы обратились к дарителю жизни, и он взглянул туда…

– Хэссс! – Хифинхелф ударил хвостом по камню. – Посстой, Алссек. Жрецы тебе рады не будут, и этой шштуке тоже. Должен быть другой сспоссоб!

– Лучами его, - буркнул Глорн, дуя на обожжённые пальцы. – Только издалека. От перегрева шарахнет.

– Зген меня храни! – всплеснул руками Алсек. – Глорн, нам тут головы поотрывает. Ты бы ещё по лучистому металлу ударил.

– Ступайте все за скалу, - нахмурился хеск. – Вон туда, к полям. С этой стороны я ударю.

– Исследователь, - насмешливо шевельнул языком Хифинхелф, отвязывая кумана от камней у подножья. Глорн его не слышал – он сосредоточенно отмерял расстояние от щупальца, спускаясь по склону. «Не засыпало бы его,» - запоздало встревожился Алсек. «Камень тут мягкий…»

– Ложись! – сердито зашипел ящер, впечатывая Алсека и Аманкайю в пыль на краю засыхающих пастбищ. Жрец, извернувшись, смотрел на скалу. Она дрожала в пыльном мареве. Короткая вспышка распорола горизонт – и за ней не последовало ничего. Ни ослепительного сполоха на склоне холма, ни тяжкого грохота рассыпающихся камней, - лишь тишина.

– Хаэ-э-эй! Жрец! – послышалось из пустыни. Глорн нетерпеливо махал Сонкойоку лапой, встав во весь рост на гребне дюны.

– Что случилось? – встревоженно спросил Алсек, поравнявшись с ним. – Что тут было?

– Ничего, и это странно, - качнул головой хеск. – Видишь жёлтую нить на склоне? Отсюда, где я стою, направь на неё луч. Может, с тобой по-другому пойдёт…

Алсек сощурился на склон – золотистая нить неярко светилась в тени верхнего уступа – и вскинул руку.

– Ни-куэйя!

Жёлтый луч на миг протянулся над песком и угас, слегка оплавив камни на склоне. Щупальце вспыхнуло чуть ярче, и Алсек рухнул наземь, ожидая взрыва. Однако пустынная тишь не нарушилась, и когда жрец встал, жёлтая нить на склоне всё так же тускло мерцала.