Ваня внимательно расспросил о подробностях. Сеня молчал, потом спросил:

— Теперь вы прямо в Москву?

— Нет. Сначала в Танхое обсудят результаты разведки.

— Трест?

— Трест и профессора, ученые-геологи.

— А что они решат?

— Бурить скважину на кембрий!

— Незакрещенный ход в преисподнюю, — весело сказал Сеня.

— Почти что в преисподнюю, — Зырянов смеялся.

— Так говорить грех, — сказал Андрей.

— А зимой учиться будете? — спросил Женя.

— Да.

— Весной опять приедете на Байкал?

— На этот вопрос не отвечу. Здесь, на Байкале, я считаю, задача решена в научном плане, — сказал Василий с обычной для него самоуверенностью и убежденностью (впрочем, так авторитетно высказываются второкурсники во всем мире). — Может, представится более интересная практика.

— «Сказавши вещие слова, расстанемся», — мрачно заключил Сеня.

— Василий Игнатьевич! — воскликнул Женя. — Мы же не добыли нефти!

— Мы добыли указание, где ее найти, а это главное. Загадку байкальской нефти я разгадал: нефть содержится здесь в самых древних осадочных породах — кембрийских.

— В таком случае здесь для нас слишком пресно, — сказал Сеня. — Мы заглянем на восток, на соленое море. Даешь Великий или Тихий, на худой конец…

— Нет, — поправил Ваня кратко и точно: — Иркутск.

— Зачем? — с живостью спросил Женя.

— Мы не знаем, что такое Иркутск, но ваша бабушка, которая живет на Эргежее, родила нам двойню, — тотчас пояснил Сеня.

— Зачем это понадобилось твоей бабушке? — свирепо спросил Женя.

— Школа трактористов, — ответил Ваня.

— Я не хочу быть трактористом! — закричал Женя. — Я поеду на Полную!

— Послушай, Ваня, — сказал Василий, — у меня к тебе остался вопрос… Когда мы на Байкале вылезли благополучно в гору, ты заговорил, как все люди…

— Раз в жизни, — отметил Сеня.

— Ты заявил, что все могли пропасть из-за тебя!.. Что это значит? Объясни.

— Шаман… — сказал Ваня.

— Ну?

Ваня пожал плечами, как человек, которому нечего прибавить к сказанному ясно и исчерпывающе.

— Убить хотел Ваню! — воскликнул Женя.

— Шаман устроил снег и наводнение, чтобы смыть с лица земли Ваню? — шутливо сказал Зырянов. — Шаман этот силен!

— Очень сильный! — подтвердил Женя. — У него секрет!

— Школу одобряю, — сказал Зырянов. — Тракторист сильнее шамана. А какой все-таки секрет был у твоего шамана?

Ваня сказал несколько слов по-якутски.

— Ваня хочет, чтобы я рассказал вам секрет, — сказал Женя.

— Родовая месть, — сказал Сеня насмешливо.

— У них существует еще родовая месть?

— Мы идем войной на весь род обидчика, — сказал Женя очень гордо. — Враг испугается, как только увидит наши лица — очень страшные лица! За одного нашего мужчину четырех женщин отберем. Посчитаем наши раны — отсчитаем столько девок!

— Нам говорил профессор, что уже двести лет не существует этой дикости. Ты опять не врешь ли, Джаз?

— Вру, — легко и даже с удовольствием согласился Женя.

— Запел про своих богатырей, — сказал Сеня. — Он же тунгус. А Ваня — якут. Ты лучше выдумай про Ванина шамана.

— Ладно, выдумаю, когда заставляете, — сказал Женя. — Не поделили чистый религиозный дурман. Шаман отправлял посылки богам на этом дурмане, сколько я понимаю, молитвы там, подарки разные дорогие. Ну, молитвы полегче — улетают, а подарки шаман подбирает для бога.

— Какой дурман? Что-то ты выдумываешь с ходу, Джаз, — сказал Василий.

— Выдумываю, ты велел.

— Продолжай без разговоров!

— Василий Игнатьевич, не верьте тому, что я говорю! Дурман принадлежал раньше шаману Ванина рода. Другой шаман, чужого рода, отнял. Убил шамана Ванина рода, и уже никто не знал секрет. Но Ваня знает…

— Ты опять?! — грозно сказал Сеня.

— Русскому человеку трудно объяснить… — Женя замялся, подыскивая понятия, доступные, по его мнению, русскому человеку. — Шаман — хозяин религиозной почты.

— Что это за вещь? — заинтересовался Сеня.

— Старый якут хочет послать молитву с оплаченным ответом — идет к шаману, несет кусок шелка для упаковки и плату за пересылку: масло, сорат или другой сыр, мясо, шкурки.

— А зачем шелк? Чтобы молитвы в дороге не отсырели?

— Может быть. Об этом якут не знает. Якут лежит ничком, ничего не видит. Шаман шаманит, потом кричит: «Смотри!» Якут встает и видит, как улетела его молитва с оплаченным ответом.

— Улетела? Что же он видит?