– Романтично? – усмехнулся он, не уставая удивлять тому, как просто жители «Совенка» смотрят на жизнь, – Романтика – это когда ты стоишь на капитанском мостике корабля, отправляющего в неизвестность, где никто и никогда до тебя не бывал… во всяком случае, это романтика приключений… А здесь простая забота, – он развел руками, – Я не хочу, чтобы кто-нибудь из нашего отряда пострадал или попал под выговор Ольги Дмитриевны. Товарищеская солидарность, понимаешь? – как, все-таки, довольно просто оперировать людьми, которых с самого начала учат следовать всего лишь в одном ключе мышления, нисколько не заботясь о существующей вариативности. Достаточно показать им, что выбранный путь соответствует уже заложенным в них параметрам, и они слепо верят тебе, смело маршируя в совершенно другом направлении. Еще не хватало, чтобы и Мику начала думать, что у них с Алисой какие-то более тесные связи, превосходящие дружеские, гораздо лучше опереться на ввинчиваемое здесь в мозги коллективное воспитание.

– Тогда я тебе помогу, – у Мику даже глаза загорелись, настолько ей понравилась идея поиска пропавшего человека, – Ведь вдвоем все равно легче искать будет! А можно еще Славе рассказать…

– Пока обойдемся собственными силами, – не согласился Эдвард, уже представляя себе озабоченную толпу пионеров, носящуюся по лагерю в разные стороны в поисках пропавшей бандитки. А с уникальным умением Ольги Дмитриевны превратить даже самую простую проблему в настоящую катастрофу своим талантливым руководством, обязательно выйдет что-нибудь подобное, вожатая наверняка решит возглавить поиски пропавшего члена отряда, – И потом, может быть, она сейчас нас в клубе дожидается.

Закончив с обедом, Эдвард, отправив Мику дожидаться его на крыльце, отнес оба подноса обратно к раздаче, а потом еще, после пары минут разговоров и лишних расспросов уговорил стоявшего на приеме грязной посуды повара выдать несколько булок и упаковку кефира, какие здесь словно в аварийном запасе хранили, для одной не пришедшей на обед девочки. Наверное, повара на кухне оказались более отзывчивыми, потому что Эдварду принесли целый пакет всякой снеди, где кроме булок еще оказалось несколько бутербродов с сыром и колбасой, три упаковки плавленого сыра и даже яблоко. Во всяком случае, в учебнике географии в разделе про местную флору было дерево с подобными плодами, так называвшимися, как тут же услужливо подсказала память имплантата.

– Если мы найдем Алису, она наверняка будет голодная, – парой секунд позже он объяснял наличие пакета Мику, вприпрыжку направившуюся к музыкальному клубу, что-то себе под нос напевая. Слова Эдварду оказались совершенно незнакомы и даже непонятны, чему сначала удивился, поскольку до этого речь местных понимал без проблем, но потом додумался, что это японский, ее второй язык, который ему в сознание создатели этого места вложить не додумались.

День сейчас был в самом расцвете, а солнце достигло своего зенита, поэтому было очень жарко, плитка дорожек раскалилась, теперь буквально источая жар, ветер и тот куда-то исчез, не в силах передвигать горячие массы воздуха. Деревья замерли с повисшими ветками, где бессильно болтались увядающие от прямых солнечных лучей листочки, трава прижималась к земле, а многочисленные полевые цветы увяли и опустились, начиная терять сморщенные лепестки. Не было прохлады даже в тени, горячий воздух не позволял нормально дышать, создавая ощущение, будто заглатываешь раскаленный металл. За тот небольшой отрезок, что они прошли от столовой до музыкального клуба, Эдвард успел вспотеть, а на небе, словно специально, не было видно ни облачка, словно сегодня солнце единоличный властелин голубого неба. Мику же жара будто не касалась, все так же беззаботно болтая обо всем подряд, прерываясь лишь для того, чтобы выслушать короткую реплику своего спутника, а потом опять застрочить словами без всякой передышки.

К превеликому облегчению Эдварда, Алиса оказалась на веранде музыкального клуба, сидя на перилах и от скуки болтая ногами, внимательно рассматривая собственные движения. Завидев приближающуюся парочку, приветливо помахала рукой, но с перил слезать не стала. Зато стала объектом пристального внимания Мику, тут же обрадованно захлопавшей в ладоши.

– Эдвард! Алиса нашлась! Вот хорошо как! Значит, сейчас мы с вами сыграем! Алиса ведь на гитаре играть умеет, и ты тоже умеешь. Я помню, ты нам показывал! Давайте тогда сейчас все внутрь, там гораздо прохладнее, – пока Эдвард прожигал Алису изучающим взглядом, девочка-мультиинструменталист открыла дверь в музыкальный клуб и пригласила всех внутрь, где действительно было гораздо лучше, а большие, во всю стену, окна закрывал легкий тюль, не пропускавший прямые солнечные лучи, от чего воздух сильно не нагревался, но оставляя достаточно света, чтобы внутри было так же светло, как и на улице.

– И где же ты была? – Эдвард немного задержался на веранде, оглядывая свою подругу, смотревшую на него даже с неким вызовом.

– Купалась, – девушка действительно даже просохнуть толком не успела, надев форму прямо на мокрое тело, а маленькие косички на голове еще оставались тяжелыми и малоподвижными, свисая с заколок, – Тебе разница, что ли есть какая?

– Есть, – кивнул Эдвард спокойно, – Меня совершенно не устраивает, когда ты пропадаешь неизвестно куда. Ульяна половину лагеря перевернула в твоих поисках, заставив и меня понервничать. И на пляже тебя искали, только не нашли…

– А я не на пляж ходила, – Алиса усмехнулась, – Чтобы меня там вожатка сцапала, разбежались… Тут есть и еще места, где можно поплавать. А чего это ты за меня беспокоился? – в своей уже привычной манере задорно улыбаться, она поинтересовалась у Эдварда, уперев руки в бедра.

– То есть, ты хочешь сказать, что мне должно быть все равно, что мой друг пропал, неизвестно где проводя свое время, и неизвестно что еще с ним могло приключиться, – ответил Эдвард вопросом на вопрос, вернув Алисе ее ухмылку, – А потом его еще ищи по всей округе, чтобы только убедится, что с ним все в порядке? Такие у вас тут, что ли нравы?

– А какая тебе вообще разница?! – неожиданно обиженно произнесла Алиса. Мику, видимо, услышав не совсем спокойные нотки в голосе рыжеволосой, ойкнула и тут же ретировалась в соседнюю комнату, разумно решив, что в данном споре будет только лишней. А возможно, не желая попадать под горячую руку местной хулиганки, сейчас сосредоточившейся на Эдварде, но неизвестно, что могло произойти в следующую секунду, – То бросаешь без всяких объяснений, то потом вдруг искать начинаешь? Скучно тебе, что ли стало, вот решил меня найти? Авось, еще развеселит!