– Ватари уехал, - грустно говорит Эль, поднимаясь с дивана и идя к комоду, где стоят фотографии.

– Скучаешь тут? – сочувствующе и по мере сил подбадривающее улыбаюсь я. – Ну хочешь, пошли ко мне? Остальные тоже придут. Ведь вместе веселее…

– Нет, - категорично качает головой он. – Не сегодня.

Я уж было встаю, чтобы уйти. Дескать, если хочет человек побыть один, то кто я такая, чтобы лишать его этой небольшой радости. Но потом резко передумываю и сажусь обратно, поскольку уж что-что, а радость его состояние вовсе не напоминает.

– Что случилось? – спрашиваю я. – Ты… словно сам не свой… Что вчера, что вот сейчас…

Эль только пожимает плечами и продолжает рассматривать фотографии, так и не поворачиваясь ко мне. А у меня внезапно возникает желание подойти и обнять его сзади, впрочем, воплощать его в жизнь я не спешу. Хотя хочется.

– Что ты имеешь в виду, говоря «вчера»? – спустя минуту, нарушает молчание он, по-прежнему не отрываясь от фотографий.

– Ну, вчера в столовой, - напоминаю я. – Когда этот Уоткинс – или как его там – начал тебе угрожать… Ты так его послал…

– Уоткинс… мне угрожал? – Эль, наконец, отрывается от разглядывания фото и оборачивается, и в его глазах написана такая растерянность и такое искреннее недоумение, что я опять начинаю думать, что же я сказала не так. – Вчера? Но я не помню ничего такого… Я… весь день был дома…

«Ну опять…» - закатываю глаза я и прячу лицо в ладонях, уперев локти в колени.

– Ну что ты говоришь?! – когда я поднимаю глаза, голос предательски срывается. – Почему ты мне врешь?

– Я не вру, - все также потерянно говорит он. – Я никогда не вру.

«Ничего не понимаю, - я окончательно запутываюсь в своих мыслях. – Вообще-то похоже, что он говорит искренне, но не могли же мы все разом сойти с ума, чтобы принять за него совершенно другого человека».

– Пожалуйста, Кристен, я хочу побыть один, - просит он, опять отворачиваясь к комоду.

Но я и не думаю выполнять его просьбу.

– Мне кажется, что ты уже достаточно долго был один, - на удивление холодно и твердо замечаю я. – Может, пора уже все рассказать? – спрашиваю уже намного мягче.

Молчание тянется чуть ли не две минуты. Эль продолжает смотреть на фотографии, видимо, намеренно не поворачиваясь, чтобы я не видела его лицо.

– Не могу, Кристен, - наконец, отвечает он. – Прости, но это только мое дело, не ваше.

Я резко встаю с дивана и направляюсь к выходу, потому что в какой-то момент повисшая тягостная атмосфера становится просто невыносимой.

– Ты не сможешь бегать от своих проблем вечно, Эль, - спокойно говорю я, на пару секунд обернувшись и встретившись с ним взглядом.

Этот короткий разговор капитально испортил мне настроение, и без того не слишком-то радужное. Так что, придя домой, я проигнорировала мяуканье Тома, просящего еду, ворвалась к себе в комнату и закрыла дверь на замок, чего еще ни разу не делала за все то время, что живу в этом доме.

Врубив наушники на полную громкость, укладываюсь на кровать и слушаю Моцарта, Баха, Бетховена, Шопена, Шостаковича, Чайковского и всех остальных классиков, чья музыка имеется у меня на ноутбуке. Ближе к девяти вечера, когда список воспроизведения начинает проигрываться уже в четвертый раз, я, наконец, мало-мальски очухиваюсь и даже нахожу в себе силы спуститься в гостиную.

Эль, как ни в чем ни бывало сидящий на диване и попивающий чаек из моей любимой кружки, не вызывает у меня никаких эмоций. Мне даже неинтересно, каким образом он смог войти, ведь ключа я ему вроде бы не давала. Не исключено, что когда я пришла, я просто забыла запереть дверь. Совсем как он недавно.

Том, явно сытый и совершенно довольный жизнью, по привычке придавился к нему и громко мурлыкает, демонстрируя нам с Элем выражение полного блаженства на своей мордочке.

– А, Кристен, наконец-то! – увидев меня, Эль заметно оживился и, поставив кружку на столик, замахал мне рукой, словно мы находились в сотне метров друг от друга. – Я думал, ты спишь.

– А ты что тут делаешь? – хмурюсь я, вовсе не разделяя его жизнерадостности, на которую всего несколько часов назад не было и намека. – Как ты вошел?

– Ты, похоже, решила брать с меня пример и не запирать дверь, - усмехается он. – Так что я зашел покормить твоего кота.

Я перевожу удивленный взгляд с него на балдежного Тома, не понимая, причем тут вообще он.

– Кстати, о коте, - продолжает тем временем Эль, - что за дрянью ты его кормишь?

«Что это на него нашло? – я только диву даваться успеваю. – Нашел тему для разговора, ничего не скажешь».