– Пожалуй, так и есть, – тряхнула чёлкой брюнетка и мысленно позлорадствовала. В этом смысле Ёруити можно было сравнить с Итимото – объяснять и отпираться бесполезно. Остаётся только согласиться и надеяться, что их интерес быстро угаснет. Улицу сотряс грохот отвалившихся челюстей.

– Куросаки-сан, вы не заболели? – вкрадчиво поинтересовался Урахара, но заметив лукавый прищур брюнетки, с облегчением выдохнул. За ним повторила Сихоин.

– И всё-таки? – продолжает любопытствовать торговец.

– Да, на самом деле, подруга обещала девичник у меня организовать, – невинно объясняет Куросаки, продолжая любоваться домом, уперев руки в боки. – Коллега, опять же, напрашивался в гости.

– Ага, – дружно подмечает парочка и перемигивается за спиной Карин, что та старательно игнорирует.

Урахара с Сихоин на плече неспешно уходит вниз по улице, а Куросаки продолжает стоять, только теперь она улыбается. Улыбается с лёгким сердцем и открытой душой. Конечно, Кику ни за что не променяет свои свиданки на невразумительное посещение подруги у чёрта на куличиках. И Тоширо она отговорила от появления в Каракуре весьма вовремя, а то с Ёруити станется слежку устроить. Но дом всё равно надо было привести в порядок. А то, мало ли…

Кроме типично студенческих забот (как выучить всё к экзамену) и классических забот самостоятельного человека (как потратить получку, чтобы на всё хватило), у Хицугаи было ещё две головные боли. Благо, в одном лице.

Первое – это его чувства к Куросаки. Тоширо мог совершенно спокойно общаться с девушками: сокурсницами, подружками, подружками подружек и так далее, да и с Карин-сан начинал с этого же. Однако с каждым разом омут сизых глаз затягивал его всё больше, близкое дыхание девушки приводило в трепет, а когда доводилось касаться её, хотелось послать всё к чёрту и никогда не выпускать из своих объятий. Конечно, брюнет ещё помнил, как нелестно отзывался о её красоте, но внешность быстро отошла на второй план. Куросаки была достаточно умна и сообразительна, чтобы разобрать его заумные речи (с чем, к слову, у Саки были проблемы), в меру скептична и в меру открыта для принятия сомнительных на первый взгляд идей, что было крайне важно для Хицугаи с его-то внезапно проснувшейся любовью к паранормальному. Только характер брюнетки заставлял Тоширо вздрагивать: наглая, упрямая, даже грубоватая, что никак не вписывалось в классический портрет японской женщины.

Хицугая отнюдь не считал себя трусом, в том числе и в отношениях. Познакомиться и пофлиртовать с девушкой в клубе или на фестивале не составляло неразрешимую задачу, но ситуация с Куросаки была в корне другой. Во-первых, её расположением Тоширо дорожил, а Карин прямо заявила, что предпочитает дружескую связь любовной. Во-вторых, то, как она приложила Итимото, вынуждало продумывать свои слова и действия, дабы не попасть под тяжёлую руку брюнетки. Выходит, Куросаки тоже была права: без осознания обязательств общаться с ней было на порядок проще.

Так, как получилось, что столь невыносимая девушка завладела мыслями и чувствами Хицугаи да ещё за такой короткий промежуток времени? Впрочем, мужчина догадывался, в чём может быть дело. Куросаки не была похожа ни на одну из женщин, которых он когда-либо знал, предсказать её поведение было невозможным. Это притягивало и настораживало одновременно. С уверенностью можно было сказать только одно – скучно с ней никогда не будет, но выдержит ли Тоширо столько? Сколько бы ни выдержал, Хицугая понимал, что другие по сравнению с Карин – лишь серая посредственность.

С чувствами Тоширо разобрался, можно было бы переходить к активным действиям, но каким, если, к примеру, в ответ на его улыбку девушка захлопывается, как устрица. Порой Хицугая чувствовал себя грабителем музея, напичканного кучей датчиков слежения. Он даже не понимал, какого и где коснулся, а защитный кожух на очередное сокровище уже опустился. Единственный выход, который видел Тоширо – приручать. Медленно, но верно. Скажем, начать с дружеских поцелуев в щёчку при прощании и встрече, постепенно приближаясь к губам.

Но и тут мужчину ждала подстава: как сдержаться самому. Каждое касание брюнетки вызывало сотню крошечных микро-разрядов, пробегавших по телу подобно пузырькам газировки. И чем легче и мимолётней было касание, тем выше напряжение искр. В такие моменты Хицугая особенно остро чувствовал незримую связь с Куросаки, тонкой проволокой повисшей между душами. Хотя, ему ли не знать, сколько информации можно протащить по проводу, и тогда становится очевидным, как они могут понимать друг друга без лишних фраз.

Что там Карин говорила насчёт связанных?

Итак, мы добрались до "второго". И хотя оно тоже касается Куросаки, от "первого", в общем-то, не зависит.

Браслет. Подарок практически незнакомому человеку. Якобы амулет.

Это вполне можно было бы понять, но когда Карин настояла, чтобы он не довозил её до самой Каракуры, Тоширо хотел вернуть цепочку. И действительно, ведь он больше не будет пересекать геоизлом. Но девушка браслет назад не взяла.

"Понимаешь, – объясняла Карин в понедельник, – это ведь не совсем геоизлом. Точнее, "совсем не". Просто амплитуда силовой характеристики биологических полей в Каракуре на порядок выше, чем в округе, и это, своего рода, "биоизлом". И это вовсе не значит, что ты не наткнёшься на что-то подобное где-либо ещё. Кроме того, судя по всему, у тебя повышенная чувствительность на это дело, а значит, будешь чувствовать недомогания, попадая в зоны повышенной напряжённости. А они, в свою очередь, меняются почти так же непредсказуемо, как погода".