Потом они еще некоторое время лежали рядом – Алджернон не позволял Фрэн вставать, поглаживая ее обнаженное тело и любуясь им.

– Ты чудесна, - сказал он. – Во всем.

Фрэн обернулась к нему.

– Боюсь, что это правда, милый.

Его комплимент… нет, самое искреннее признание в любви… сразу приобрело какую-то зловещую окраску. Фрэн коротко рассмеялась и отвернулась, потом хотела встать, но Алджернон притянул ее к себе за руку и сжал в объятиях.

– Ты меня этим не испугаешь, - прошептал он с хрипотцой; вдохнул аромат ее волос. – Я мужчина. Ты вся моя, со всеми своими чудесами.

– Они не мои, Элджи, - шепнула девушка. – Они исходят не из меня.

Он посмотрел ей в глаза и шевельнул губами, чтобы ответить, но она опередила его.

– Я не своя, как и ты не свой, - прошептала Фрэн. – Понимаешь?

Он усмехнулся.

– Я – свой, и ты тоже моя, - ответил Алджернон. Но он был встревожен. Крепче прижал Фрэн к себе; сейчас в этом объятии не было вожделения, только жажда поддержки.

Потом ее тело снова пробудило в нем желание, но теперь Фрэн уже высвободилась окончательно; она встала, накидывая халат, потом вышла из комнаты. Алджернон сел в постели, с восхищением и тревогой глядя ей вслед.

Затем оделся. Фрэн явно отправилась в душ, а ему не хотелось мыться после близости с ней. Ему очень нравился ее запах, который хранила его кожа, волосы…

“Ее сущность я тоже хотел бы уловить, как этот аромат, так хотел бы – но она неуловима”.

Фрэн пробыла в ванной довольно долго – и вернулась уже без той ауры тревоги, как будто смыла ее. Поцеловала Алджернона, коснувшись его подбородка мокрой завитушкой волос на щеке.

– Когда мы уезжаем, любимый?

У него вдруг возникло чувство, что это “любимый” относится не к нему, а к тому, что они уезжают. Простое выражение радости. Археолог вздохнул.

– Как только соберем вещи и добудем билеты. Все зависит только от нас.

Фрэн еще раз поцеловала его.

– Как же хорошо!

Он не выдержал и стал улыбаться, а потом и смеяться вместе с ней.

– Ты даже не спросила меня, где я живу, - сказал Алджернон, все еще смеясь и удивляясь ей – нередко она была так собранна, что превосходила даже его; а иногда так легкомысленна, точно жила в сказке, где ее будущее решит и подарит ей кто-то другой.

– А где ты живешь, мистер Бернс? – улыбаясь, спросила Фрэн.

Точно хотела сказать: где бы ты ни жил, этот дом – мой дом. Что ж, в этом Алджернон был с ней согласен и очень этому рад.

– В пригороде Лондона, - ответил он. Фрэн засмеялась.

– Да мы с вами соседи, сэр.

Ее возбуждала и явно нервировала эта мысль. Алджернон понял, что она думает о своей матери.

– Едва ли соседи, - поспешил он успокоить девушку, взяв ее за руки. Но она как будто уже сама успокоилась.

– Как же вышло, что ты, шотландец, живешь не в горах? – улыбаясь, спросила Фрэн.

– По-твоему, мне следовало бы еще и носить килт? – улыбаясь, поддержал он ее, и Фрэн засмеялась, представив его в юбке; Алджернон почувствовал обиду, хотя виду не подал. Пусть его национальная одежда и кажется некоторым забавной, его предки были такими мужественными, как многим англичанам и не снилось!

– Там старый дом моего отца, в котором наша семья живет где-то сорок лет, - сказал Алджернон. – Я же говорил тебе, что раньше сотрудничал с Британским музеем, как и мой отец. Тебе не рассказывали, что я отмежевался от британских египтологов только несколько лет назад?

– Ах да, помню.

Фрэн вспомнила, что ей и в самом деле об этом рассказывал Диггори Слоун, ее друг из Британского музея. Кажется, разногласия начались после открытия Картера…

– Скажи-ка мне… - застенчиво начала Фрэн.

– Что? – настороженно спросил Алджернон, предчувствуя какой-то каверзный вопрос.

– В твоем старом доме есть душ? – произнесла она. Засмеялась при виде его лица.

– Нет пока, но мы его непременно установим, - смеясь, сказал археолог. – Займемся этим, как только приедем.

Она несколько мгновений смотрела на него, улыбаясь совершенно невинно, а потом вдруг сказала:

– Может быть, все-таки почитаем нашу книгу?

Алджернон нахмурился.

– Фрэн…

– Элджи, хоть ты не уподобляйся этому противному старику, - сказала девушка. – Мы же ученые, в конце концов. Мы займемся этой книгой в любом случае.

– Да, конечно.

Но, тем не менее, он решил не уступать ей.

– Займемся ею, когда приедем домой, - сказал археолог. – Сейчас ты можешь начинать складывать вещи.