Они с графом не говорили о том, как ей встретить валашскую подмогу, - но, конечно, Андраши не мог перед лицом валахов повести себя иначе, как с почтительностью к ней и к ее будущим правам. Бояре тоже оказались почтительны к ней и к ее будущим правам. И, несомненно, благодарны за заботу: это сейчас были просто очень усталые люди, на языке у которых горели решительные новости…

Пока не прибыли все, кого он ждал, Андраши расспросил первых вестников: обнаружилось, что ничего решительного в Валахии еще не произошло – а происходило все то же, что, казалось, не имело ни начала, ни конца: война…

Всем, что он узнавал, - или тем, чем считал нужным, - граф делился с Иоаной. Однако она была уверена, что от нее мало что скрывается.

– Уже скоро, совсем скоро – я чую это, - сказал ей венгр: ноздри его трепетали, точно сюда донесся ветер с полей сражений, так долго обвевавший измученные, обгоревшие лица его бояр.

Наконец приехали все, кого он ожидал: никто из тех, кто был приглашен, не передался, не изменил венгерскому наследнику. Андраши устроил военный совет.

========== Глава 49 ==========

Большой зал в замке Андраши, предназначенный для пиров, для самого широкого гостеприимства, едва вместил собравшихся. Иоана и не думала, что в ее маленькой Валахии, весь народ которой меньше турецкой армии, найдется столько знати, готовой переметнуться к узурпатору-венгру. Пусть тот и именовал себя потомком Данешти: кто и как теперь мог бы это доказать?

Но в жилах их детей потечет валашская кровь – самая благородная валашская кровь; не было ничего удивительного в том, что Андраши вырвал Иоану когтями у ее мужа и теперь так держался за нее. Его мать была, несомненно, венгерская графиня; а отец мог оказаться кем угодно – даже турком. Иоана слыхала, что среди турок попадались и светлокожие, и светловолосые…

Теперь же участники совета – венгры и валашские бояре - расселись за длинным пиршественным столом; люди этих господ поместились вокруг, у стен, на тяжелых дубовых стульях и скамьях. Иоана тоже сидела отдельно – на высоком стуле, который больше напоминал трон. Она была единственная женщина в зале – не то изгнанница, удаленная от разговоров мужчин и важнейших государственных дел, не то избранная, как королева на рыцарском турнире: та, которую возвышает чужая доблесть, но та, без которой невозможно обойтись. Ее место, особое место, было удалено от всех – но с него было хорошо слышно все, что произносилось за столом.

Собравшиеся говорили по-валашски. Этим грубоватым родным для Иоаны языком Андраши тоже владел как родным – хотя выговор венгра едва заметно отличался, выделяя его среди его сторонников так же, как католическая вера, светлые волосы и утонченность. А разгорячившиеся валахи уже не стеснялись ни в жестах, ни в выражениях. Так, должно быть, шумел Сфатул Домнеск, боярский совет в Тырговиште.

– Дракулу нельзя привозить в Венгрию живьем! – выкрикнул один боярин, привстав с места. Он поднял кулак, потом хватил этим кулаком по столу. – А не то Корвин опять перекинется, знаем мы его - король вернет Дракулу на трон, когда ему снова понадобится, чтобы тот над нами лютовал!..

Бояре согласно зашумели. Иные тоже вскакивали с мест, потрясали кулаками, отдельные проклятья тонули в общем шуме.

Андраши не поднялся, только откинулся в своем высоком кресле-троне. Губы под тонкими золотистыми усами насмешливо дрогнули.

– Что же следует сделать с Дракулой, жупаны?

– Его следует посадить на кол! – крикнул самый первый боярин; на губах выступила пена, рыжая борода встала торчком. Он сатанински засмеялся.

Это предложение было встречено восторженным ревом и хлопками; Андраши тоже усмехнулся, хотя его тонкие черты выражали негодование и брезгливость. Потом он воздел руки – и сам хлопнул в ладоши: этот короткий звук разом пресек неистовство валахов.

– В чем же тогда наша победа, жупаны? – холодно спросил венгр, пронзительно осматривая загорелые лица, на которых под его взглядом появилось смущение. – Где же Христос в наших сердцах, и чем мы окажемся лучше этого дьявола, если будем действовать, как он?

Андраши помолчал с мгновение и мягко закончил, покачав золотистой головой:

– Кроме того, Дракула ваш князь, и стыд его – ваш стыд, как бы вы его ни ненавидели…

Возлюбленный так напомнил Иоане в эти мгновения короля Корвина: в голосе Андраши звучала прекрасная, светлая разумность речей венгерского короля. Притихшим боярам граф, должно быть, тоже напомнил Корвина – потому что через несколько мгновений валашские вельможи зашумели с новой силой:

– Ты такой же, как твой король! Все вы заодно!

– Князь! – ясным и сильным голосом воскликнул Андраши, взметнув руку и возвысив голос: голубые глаза вспыхнули нетающим льдом. – Я - ваш князь, для всех, кто сейчас собрался в моем замке!

Гам опять утих.

– Это – моя княгиня, - продолжил Андраши, царственным жестом указав на Иоану; все головы повернулись к ней. – Матьяш Корвин – мой король, вы верно сказали! И именно его силою Дракула будет низложен, потому что вам самим это не под силу! Вспомните, что Венгрия возвела Дракулу на престол – Венгрия же в конце концов и сменит его на валашском троне!