Сшибленная с ног Орочи повалилась на спину, в последний момент исхитрившись смягчить падение. Тонкие руки обнимали крепко, почти душа, крупные кудри щекотнули лицо. От девочки пахло свежей кровью.

– Широ-сама, вы меня задушите, – заметила она.

Девочка уселась ей на живот, не давая подняться, и обиженно насупилась.

– Юми-чан, ты совсем не рада меня видеть?

Это была первая возможность рассмотреть гостью нормально. Взгляд Хинаты рефлекторно цеплялся за детали: когда-то белое детское платье на широких лямках, чем дальше вниз по подолу, начинающегося с самого верха, тем грязней и оборванней, босые, но почему-то всё равно чистые ножки, облако ярких рыжих, как осенние листья, волос до голых плеч, пряди которых вились тугими локонами и беспорядочно путались, частично спадая на лицо, чересчур бледная кожа и россыпь полупрозрачных веснушек на щеках и чуть курносом носу. В меру худая.

Узкий лоб, на который падали непослушные волосы, тонкие бескровные губы, большущие глаза, словно блюдца, с тонкими светлыми ресницами.

В общем, девочка как девочка. Но что-то прям кричало о её инакости.

Возможно, несвойственные для ребёнка тени под глазами.

Их цвет, какой-то непонятный, то ли болотный, то ли просто зелёный, но всё равно какой-то грязный.

Странное ощущение фальши, будто этот облик – картонка, декорация, которой отгородили реальность от чужих глаз.

И вряд ли Шио, будь всё так просто, знаками показывала Гааре убрать песок подальше, а Хачи и Шукаку осторожно перебрались в сторону кровати к остальным.

Девочка отвлеклась от Орочи, на которую до этого притворно дулась.

– У... Но-вень-ки-е. Как тебя зовут? – она ткнула пальчиком в Гаару. Парень дёрнулся.

– Гаара но Собаку.

– А ты?

К горлу Хинаты почему-то подступил ком.

– Х... Хьюга Хината.

Девочке, кажется, понравились ответы. Она захлопала в ладоши и засмеялась.

– А Широ-чан знала, знала! Хината и Гаара, Гаара и Хината, новички! Ах, как здорово!

Широ вскочила и повернулась к будто окаменевшей Шио.

– Шио-чан, ты зануда!

– Быть может, это вы недостаточно серьёзны, Широ-сама?

Ответ показался ей смешным.

– А сестрёнка Эрис будет тебя ругать. И новичков привела, и ножик мой испортила, у... бяка!

– Надеюсь на вашу благосклонность и милосердие вашей сестры.

Кицунэ почтительно склонила голову, показывая, что понимает, как сильно она виновата. Широ, задумавшись, приложила палец к нижней губе.

Вдруг её словно осенило, девочка подпрыгнула и...

И декорации спали.

Человеческое тело Широ исчезло, остались только очертания. Платье будто слилось с остальным, и теперь она была словно из плотного материального дыма; «подол» в самом низу был именно им, а что выше без каких-либо разделителей переходило в плавные плечи и неизменившиеся детские руки. Волосы – крашеный дым, не замирающий ни на секунду, но всё же находящийся в каких-то границах, так как их кромка, длина и кудрявость сохранились. Оттенок кожи теперь явственно отдавал трупной зеленью. А глаза... Глаза потемнели, и в них было только безумное веселье.

Как у маньяка.

А весёлость – выражение круглого личика, улыбка – осталась.

Страшно.

Страшно так, что вот сейчас бьющееся в груди сердце пропустит через себя кровь в последний раз – и всё.

Хьюга вздрогнула, еле слышно всхлипнула и ухватилась за руку Гаары; Собаку не стал отбрасывать её ладонь и только сжал ответ. Тёплая, почти горячая, жёсткая хватка – это успокаивало.

Стало легче.

Широ, зависнув в воздухе, покровительственно похлопала Шио по склонённой голове и тут же потеряла к ней интерес.

– Юми-чан, ты ведь покажешь мне свой меч, покажешь же, да?

Орочи послушно передала девочке-призраку меч, благо он стоял недалеко от неё. Юмия всегда таскала его с собой: расставаться с оружием не хотелось, да и оставлять его без присмотра было опасно. Бинты, заменявшие ножны, мгновенно слетели. Широ, взявшись двумя руками за эфес, лихо крутанула тяжёлый клинок над головой; чёрное лезвие загудело.

Кажется, ей понравилось. Мечу, кстати, тоже.

– Вы ему понравились, – заметила Юмия.

– Ревнуешь, Юми-чан?

Девочка погладила меч возле гарды. Двуручник откликнулся яркой зелёной молнией, пробежавшейся от рукояти до острия.

– Немного, – честно согласилась восьмихвостая.

– Тогда лови!

Широ метнула меч острым концом вперёд; Орочи предпочла нагнуться. Клинок со свистом промчался мимо и – грянул гром, хотя это могло показаться – вонзился в стену.

Шио неодобрительно посмотрела на возникшее на дереве чёрное пятно гари.

– Ну зачем вы так?