Нина аккуратно и почти бесшумно открыла дверь в палату. В воздухе витал неприятный «больничный» запах спирта и валокордина. Когда девушка увидела Йена, ей стало невероятно его жаль. Человек, который лежал сейчас на больничной койке, мало чем был похож на того Йена, с которым она виделась в мае: очень бледный, осунувшийся, едва дышащий. На коже, казалось, не осталось живого места от игл. В воздухе каждую секунду раздавался звук работы аппарата для отслеживания сердцебиения. Он до ужаса неприятен, но в этом месте не хочется даже думать о том, что он умолкнет. Пусть лучше «пиликает» — ведь это будет означать, что та тонкая линия жизни дорогого человека ещё не оборвалась, что ещё есть шанс выкарабкаться назло судьбе.

Глаза Йена были закрыты, и Нине показалось, что он спал. Тревожить Сомерхолдера она не хотела, поэтому она уже было развернулась, чтобы выйти из палаты с намерением зайти чуть позже, но в тот же момент услышала сзади себя голос — тихий, очень слабый, но такой знакомый и родной.

— Нина? Я сплю или?..

Нина обернулась.

— Привет, — прошептала она, подойдя к нему. — И ты совершенно не спишь, — улыбнулась болгарка.

— Но… Ты же была в Нью-Йорке…

— Кэндис позвонила мне и сказала, что ты хочешь о чём-то поговорить, — чуть слышно сказала Нина. — Но что значат телефонные разговоры? Лучше разговаривать лично, как ты считаешь?

— Ты приехала ради меня? — робко спросил Йен.

— Да.

— Нина, не надо было. — проговорил он. — Вы с Остином недавно прилетели, тебе нужно отдыхать, и вообще…

Сомерхолдер мог говорить всё что угодно, но его глаза светились от счастья, когда он увидел перед собой Нину. Он был действительно рад этой неожиданной, но такой желанной встрече.

— Я отдыхаю уже второй месяц, куда больше? — воскликнула Нина, улыбнувшись. — Мы же не чужие друг другу люди. Я бы не могла спокойно продолжать заниматься своими делами, зная о том, что с тобой сейчас происходит.

Сомерхолдер смотрел на Нину с искренней благодарностью.

— Спасибо тебе, — прошептал он. — Как ты? — спросил Йен, опередив девушку, которая хотела задать ему тот же самый вопрос. — Как тебе Сен-Тропе? Кэндис говорила, что ты в восторге. Расскажи мне всё, — попросил он.

Нина улыбнулась.

— Сен-Тропе — потрясающее место. Там очень шумно, но от этого не менее уютно. От видов захватывает дух! Ты же помнишь фильм «И Бог создал женщину»?

— Конечно, — кивнул Йен. — Одна из лучших работ Бриджит Бардо, как по мне.

— Да! Ты же помнишь, как часто в нём показывали бухты с яхтами, горы, маленькие домики с черепичными крышами? Оказывается, этот фильм снимали в Сен-Тропе, — рассказывала Нина. — Эта провансальская атмосфера завораживает, — призналась болгарка. — На набережных всегда очень много народу, и это неудивительно: прогуляться вечером по таким местам, подышать морским воздухом, поговорить о чём-то отвлечённом, поделиться эмоциями от прожитого дня — лучший способ расслабиться. Эти набережные стали моим вторым любимым местом в Сен-Тропе.

— А какое же первое? — поинтересовался Йен.

— Плас де Лис покорила моё сердце навсегда, — сказала Нина. — Эта площадь всегда залита солнцем, там поют птицы и всегда бегает местная детвора. Кругом что-то кричат французы, играя в петанк*, а рядом туристы неспешно пьют кофе в местных кафетериях или же рассматривают фотографии, сделанные за день, в тени ветвистых зеленеющих деревьев. Знаешь, когда я попала в это чудесное место, мне показалось, что я оказалась в сказке. У меня на телефоне есть несколько фотографий, хочешь посмотреть?

— Конечно! — с энтузиазмом воскликнул Йен.

Нина достала свой смартфон и открыла на нём альбом с фотографиями из Сен-Тропе. Каждое фото, показанное Йену, она подробно и эмоционально описывала. Плас де Лис понравилась и Сомерхолдеру: очень уж уютным ему казалось это место.

— А как тебе лазурное Средиземное море по утрам? — спросил Йен. — Когда я был проездом в Ницце год назад, я был просто поражён — я даже не думал, что вода может приобретать такие яркие оттенки. КэндиКола говорила, что тебе тоже очень понравилось.

— Средиземноморская лазурь — это вообще отдельная история, — улыбнулась Нина. — Когда я в первый раз увидела её, я сделала фотографий пятьдесят, не меньше. Потом заставлю Остина распечатать и развесить по всему дому — красиво ведь! Будут почти фотообои, — рассмеялась болгарка.

— Как Остин, кстати? — с энтузиазмом спросил Йен.

Нина удивилась такому вопросу, ведь Сомерхолдер и Стоуэлл были знакомы всего-ничего и общались только один раз — на свадьбе Кэндис и Джо.

— Отсыпается после перелёта, — ответила Нина. — Мы наконец-то закончили эту катавасию с переездом, от которого, кажется, ближайшие полгода только отдыхать и будем.