Обними и оставь мне надежду,

Что вернётся когда-нибудь вновь

Твоя любовь…

В последний раз

Ты до дома проводишь меня,

И к руке прикоснётся рука.

Мне покажется нечем дышать.

В последний раз,

Это значит — уже никогда…

Я сегодня целую тебя

В последний раз.

====== Глава 9 ======

О причине своего внезапного отъезда Нина предпочла особенно не распространяться. Для друзей и коллег была придумана одна не отличавшаяся оригинальностью, зато убедительная версия: она очень соскучилась по родителям и брату, так что свободные майские деньки хотела провести именно в Торонто. Как ни странно, о расставании Нины и Йена ребята из каста (за исключением разве что Пола, который, впрочем, не намерен был обсуждать отношения своих лучших друзей с кем бы то ни было) к тому моменту пока так и не узнали: в тот вечер, когда закончились съёмки четвёртого сезона «Дневников», многие перебрали спиртного, и вопросов о том, почему Добрев и Сомерхолдер за несколько часов не обмолвились и словом, а домой уехали на разных машинах, ни у кого не возникло — даже у Кэндис, которая всегда была глазами и ушами коллектива. Нина этому искренне радовалась: выговорившись Полу, обсуждать всё произошедшее она уже не хотела ни с кем, даже с лучшей подругой, хоть и понимала, что скоро всё тайное может стать явным.

Впрочем, уезжала Нина ненадолго: в распоряжении у неё было всего две недели, потому что уже в середине мая должна была состояться их с Йеном фотосессия для Penshoppe. Нине очень хотелось позвонить своему агенту и отказаться от участия в ней, но чувство ответственности и нежелание подводить сразу нескольких людей, в числе которых был и Сомерхолдер, не дали ей этого сделать. Кроме того, Добрев понимала, что вечно бегать от совместного времяпрепровождения с Йеном она не сможет: в конце июля каст «Дневников» отправлялся на всем известный Comic-Сon, и это означало, что впереди Николину ждёт не одна фотосессия и панель. А уже в августе команда сериала была приглашена на церемонию вручения премии Teen Choice Awards — и снова фото, интервью, позирование для журналистов, а в случае победы в какой-либо из номинаций — ещё и совместная речь. Наконец, съёмки пятого сезона, где у Елены и Деймона как у пары всё только начиналось, тоже никто не отменял. Поэтому Нине ничего не оставалось, кроме как собрать волю в кулак для того, чтобы пройти через всё то, что ещё совсем недавно доставляло ей огромное удовольствие.

Регистрация на рейс, посадка на борт самолёта, обращение капитана воздушного судна, которое Нина, кажется, уже помнила наизусть, так как перелёты стали неотъемлемой частью её жизни, плавный взлёт, воздушные белоснежные облака, которые были видны в иллюминаторе… Всё было, как обычно. Нина старалась гнать от себя мысли о Йене, но практически любые, даже бытовые мелочи напоминали ей о нём. Огромный чемодан с ленты выдачи багажа пришлось вытаскивать самой. Впервые за три года её музыкальный плеер разрядился почти полностью: то время полёта, которое обычно занимали разговоры с Сомерхолдером обо всём на свете, заполнила музыка. И впервые отчего-то так страшно было смотреть в иллюминатор, когда самолёт взлетал и наклонялся набок — наверное, оттого, что в этот момент некого было взять за руку и, ощутив тепло, успокоиться.

С детства знакомый и уже давно ставший родным Торонто встретил болгарку привычным холодным ветром, по которому она за девять месяцев съёмок вдали от дома успела так соскучиться.

— Ну наконец-то! — воскликнул Александр, старший брат Нины, увидев её в толпе спешащих куда-то пассажиров в аэропорту. — Нинс, чёрт возьми, я так скучал! — девушке на мгновение показалось, что парень имеет все шансы задушить её в объятиях.

— Эй, я тоже скучала, но, по-моему, ты меня сейчас раздавишь, — со смехом ответила Нина, которая, оказавшись в объятиях брата, впервые за это время почувствовала себя спокойно.

— Прости, — улыбнулся Александр. — Но не каждый же день ко мне приезжает моя любимая сестрёнка, которая, кажется, уже забыла запах родного города. Торонто ждал тебя, вдыхай его воздух глубже, — сказал он.

Нина счастливо улыбнулась.

— Я и правда почувствовала, что так соскучилась по тебе, маме и папе, — ответила она. — По городу, по характерному акценту его жителей, по шумным улицам.

— Я знаю, — сказал парень, прижав сестру к себе. — А где же своего героя потеряла? Почему вместе не приехали?

Едва болгарка услышала последние слова брата, улыбка мгновенно сошла с её губ: героем Нины Александр всегда называл Йена с самого первого дня их знакомства. Пошло это прозвище от фразы Сандро, произнесённой в тот день: «Я тебя знаю всего два часа, но уже чувствую, что могу тебе доверить свою сестрёнку. Она так много о тебе рассказывала — ты стал её героем!» Причём эти слова не были шуткой или едким замечанием старшего брата к новому бойфренду сестры, которого априори хочется скинуть с лестницы: он говорил это серьёзно.

Перемены в настроении девушки парень, конечно же, заметил сразу.

— Нинс, ты чего? — спросил брат.

— Знаешь, так всё сразу и не рассказать, — Нина закусила губу. Как же ей не хотелось говорить обо всём том, что произошло между ней и Йеном! Но был ли смысл скрывать это? Даже если бы семья не узнала об этом во время отпуска Нины, всё равно рано или поздно им пришлось бы обо всём сказать. У Добрев было несколько секунд на раздумья, и она решила всё-таки признаться брату во всём, чтобы как можно быстрее закрыть эту тему, и потому продолжила: — Но, если вкратце — мы решили взять тайм-аут, — выдавила она.

«Господи, Нина, кого ты обманываешь!» — пронеслось в мыслях у болгарки. «Какой тайм-аут… Если только очень затянувшийся. Вероятно, длиною в жизнь.» Впрочем, слово, как известно, не воробей: вылетит — не поймаешь. Поэтому Добрев решила не усугублять ситуацию и не пытаться как-то исправить свои не совсем правдиво прозвучавшие слова.

— Да ладно?! — Александр даже повысил голос. Судя по его округлившимся глазам, он был действительно удивлён.

— Сандро, ты чего? — как можно более беспечно сказала Нина. — Такое бывает. Мы с ним были вместе везде: на съёмочной площадке, дома, в отпуске, на конвенциях. Просто почувствовали, что немного устали друг от друга.