– Я больше не буду выскакивать, – улыбнулся Канцлер, – по крайней мере на ваших с Далией свиданиях. И я не покойник, как ты говоришь, я твой будущий приёмный сын, так что привыкай.

– Что? – Зэфус резко вскинул голову, впиваясь взглядом в лицо напротив, руки сами потянулись к девушке.

– Что слышал, – поспешно отступил Борцэус. – Итак, ты пойдёшь на коронацию, или Далию поведёт кто-то другой? У неё ведь нет пары.

– Твою ж мать, Борцэус! – взревел Зэфус. – А сразу нельзя было сказать?! Что ты ходил вокруг да около? Конечно, пойду.

– Тогда я позову твоего камердинера и ещё слуг, пусть они тебя приведут в порядок и оденут.

– Зовите, – маг уже стоял ногами на полу, осторожно держась за одну из деревянных фигурок, – вроде бы голова не очень кружится.

Хлопнула дверь, и в покои один за другим вошли слуги со всем необходимым для умывания. С ними появился и Стасис.

– Как самочувствие, пациент? – бодро поинтересовался он, пробежавшись пальцами по повязке.

– Хорошее, – кивнул Зэфус, – я почти здоров.

– Прекрасно, тогда давайте так: сейчас я сниму с вас повязку и вас будут мыть, а чуть позже я её снова вам сделаю. Пока её не будет на вас, пожалуйста, не дышите слишком уж глубоко и не делайте резких движений.

– Я буду как столб, – кивнул маг, – давайте, приступайте, я не хочу опоздать на церемонию.

Работа закипела. Зэфуса вымыли чуть ли не до блеска, вытерли насухо и одели. Затем высушили и расчесали спутавшиеся волосы. Прежде чем облачить в рубашку, Стасис тщательно ощупал мужчину, вызвав при этом серию коротких смешков и отборных ругательств, затем вновь туго перевязал и заявил:

– А вы делаете успехи, господин Зэфус, просто поразительные успехи, я с таким даже не сталкивался, чтобы за сутки почти срослись переломы. Это что-то невероятное!

– Плевать на переломы, – маг вертел головой перед зеркалом, – главное лицо не пострадало. Синяков и ссадин почти нет, цвет, правда, бледноват, но глоток вина добавит красок, – обнажив зубы, внимательно их осмотрел и удовлетворённо кивнул собственному отражению: – Зубы все целые, и то радует.

– А как ваш, э… зад? – поинтересовался лекарь.

– Ещё побаливает, но ведь его больше никто не тронет, так что он нём можно не беспокоиться.

– Будем надеяться, – кивнул Стасис.

– На что надеяться? – подозрительно сузил глаза Зэфус.

– На то, что ваш зад, кроме вас самого, никому больше не понадобится.

– А что, есть вероятность воскрешения Грэйша? Или Слай разлюбит Ниэля и вспомнит о своём прежнем любовнике?

– Нет-нет, что вы! – замахал руками лекарь. – Мёртвые не возвращаются, а у господ Слая и Ниэля прочные отношения. Кхм, даже слишком.

– Вот и хорошо, – Зэфус не обратил внимания на неосторожную фразу, будто и не было тех часов, проведенных за размышлениями возле спящих Слая и Ниэля, – а мне нужно позаботиться о своём внешнем виде, рядом с Далией хочу выглядеть неотразимым.

– О, это у вас уже получилось, – заметил Стасис. – Мне, далекому от двора обывателю, просто больно на вас смотреть. Как бы вы не оказались красивее самих принцев.

– Ничего, я постараюсь держаться в тени.

– В тени?! – Стасис расхохотался. – Хорошо, я рад, что вы воспрянули духом и настроены решительно. Думаю, моя помощь не скоро потребуется.

– А вы разве не будете на коронации? – удивился Зэфус.

– Нет. Хочу домой, ведь Элси – моя жена – ещё даже не знает, что я остался жив.

– Пошлите ей записку, но домой сегодня не ходите, – посоветовал Зэфус, – принцы могут обидеться, если вас не будет на церемонии.

– Но… – растерялся лекарь, – у меня даже одежды нет, и я… мне бы помыться.

– Сейчас всё у вас будет, – усмехнулся маг и подозвал камердинера. – Отведите Стасиса в мои соседние покои, помогите ему привести себя в порядок, и, вот вам золотой, раздобудьте ему подходящий случаю костюм.

Слуга окинул взглядом растерявшегося лекаря и поклонился магу: «Не извольте беспокоиться, всё будет сделано». Кивнув Стасису, пригласил того следовать за собой. В коридоре к ним подбежал лакей с известием, что лекаря хочет видеть его высочество принц Слай. Стасис беспомощно оглянулся на камердинера, и тот его выручил, отослав слугу с уведомлением, что лекарь в это самое время принимает ванну и прийти не может, а вот через полчаса пожалует. Посыльный получил от камердинера мелкую монетку и понимающе кивнул. Спустя секунду его уже и след простыл. «Прошу в апартаменты», – поклонился камердинер, распахивая двери напротив.