— Ну, я постараюсь быть рядом, Северус, мы ведь с тобой так и условились... — осторожно заверяла Петунья. — Я всегда поддержу тебя, если что-то случится или...

— Нет, не так. Я хочу, чтобы ты была рядом всегда, понимаешь? — выделяя последние слова, сказал Снейп.

— Так буду же, — засмеялась Петунья. — Куда я денусь?

— Вот! — Снейп, помявшись, решился и положил перед ней кольцо. Просто так, без коробочки и вставаний на колени. — Это... это подарок на Рождество, я же писал, что хочу вручить лично.

— Какое красивое! — залюбовалась Петунья. — Но подожди, я не возьму, оно же жутко дорогое, наверное... уж точно не сравнить с моими перчатками и шарфом.

— Нет... оно не стоит больших денег, потому что... бриллианты я сделал сам, — нехотя сказал Северус. Не очень-то приятно было признаваться, что колечко дармовое по сути.

— Ты серьезно? Знаешь, после того, как ты смешал мне фантастические духи в домашних условиях, я уже не удивляюсь ничему. Но... камень очень чистый и немаленький, — задумчиво повертела подарок Петунья. — Правда, оно не влетело в копеечку? Не хочу разорить тебя.

Она надела кольцо на безымянный палец левой руки. Кольцо оказалось впору и очень украшало тонкие длинные пальцы с коротко подстриженными ногтями.

— Правда, конечно, — облегченно выдохнул Снейп, любуясь восторгом на ее лице.

— А ты знаешь, что оно вообще-то помолвочное? — уличила его таки Петунья.

Снейп опять покраснел.

— Ну, Диего что-то там говорил такое, — смущенно промямлил он. — А что... а разве... ты не хочешь? — разочарованно спросил он, падая духом.

— Не хочу чего? — добивала его коварная подруга.

— Не хочешь... не хочешь быть моей... моей... быть со мной... ну... — бормотал все тише и тише Северус. — Я понимаю, что мне еще надо много времени, чтобы добиться успеха и обеспечить будущую семью, но... просто, если ты не можешь или не хочешь ждать...

Петунье стало стыдно за то, что мучает бедного парня. Она же прекрасно поняла, что именно хочет и не может сказать прямо Северус и все равно ломается и корчит из себя какую-то дурочку. Зачем? С чего вдруг она стала так делать? Ведь всегда все говорила людям прямо, не юля. Неужели извечное женское кокетство подняло голову? Надо быстро все исправлять, пока он не удрал от смущения и не забился в какой-нибудь темный угол, продолжая самоуничижаться и опять обрастать комплексами.

— Прости, прости, Сев, — она вскочила и подошла к нему. Пришлось обнять и поцеловать в макушку. Она машинально отметила, что он уже не такой худой, как был летом, когда они аппарировали в Косой переулок. Мыщцы наросли приличные на плечах и спине, да и вытянулся он изрядно. — Я просто повела себя как идиотка, а ведь всегда осуждала фифочек, которые хлопают глазками, вынуждают мужчин говорить им комплименты и вытягивают из них все эти ненужные, лишние слова. Это не ты бедный и не можешь пока обеспечить запросы будущей жены, это я... я ведь... я думала, я тебе не подхожу! Ну не могла же я сказать, что тоже очень-очень скучала без тебя и считала дни и часы до нашей встречи, и как я чуть не убежала из зала ожидания, когда увидела тебя рядом с красавицей Селеной. Вот уж поистине: кто она и кто я? Это же я бледная моль, а такие как она — яркие бабочки. Разве тебе не нравятся подобные девушки?

Снейп тоже встал, салфетка упала с его колен на ковер.

— Такие могут нравиться поначалу, кажется, я через это уже проходил, но в конечном итоге остаться хочется почему-то именно с молью, — улыбнулся он. — И никакая ты не моль, я же говорил, кто ты для меня...

— И кто же? — опять не удержалась Петунья, в глубине души кляня себя за такое поведение — ведь только что осуждала тех, кто выклянчивает ласковые слова.

— Ты — мой яркий отважный умный синий зимородок, Пети, — серьезно сказал Снейп, глядя прямо в глаза Петунье и видя в них свое отражение. — Который предложил мне, никчемной облезлой вороне лететь с ним вверх, к солнцу, к свету...

— Ох, Северус... — Петунья прислонилась лбом ко лбу Северуса, и они стояли так, взявшись за руки, минут пять, наслаждаясь тишиной, тиканьем напольных часов и долгожданным единением душ. — Как же мы оба любим себя критиковать...

— Да, мы два сапога — пара, — тихо засмеялся Снейп, с наслаждением вдыхая запах ее волос, которые щекотали ему нос.

— И что же мы дальше будем делать? — тихо спросил он, переплетая их пальцы. Он был счастлив как никогда. Наконец-то они остались одни и вот... его не выгнали прочь и не дали от ворот поворот. Это ли не радость, особенно после тех заинтересованных взглядов, которые бросал на его Петунью нахальный Диего? Северус конечно понимал, что друг никогда не посягнет на чужое, но... мало ли что может случиться? Лучше не рисковать и сразу все выяснить. Потому что не только ему в Штатах раздолье, как думала и считала Пет, а и наоборот: в Америке полным-полно молодых мужчин с лучшими стартовыми условиями, нежели у него — могут и увести запросто симпатичную талантливую англичанку.

— Дальше? Дальше мы с тобой будем жить и работать, Сев. Потому что надо многое успеть сделать. Ты точно хочешь, чтобы рядом с тобой... — она помолчала, — рядом была именно я? В Штатах ты живешь всего несколько месяцев и можешь еще встретить девушку своей мечты... это же как удар молнии случается, увидел и влюбился. Помнишь, как... как с Лили.

— Пети, — засмеялся Снейп. — я за четыре месяца повидал столько разных девушек, сколько за шестнадцать лет дома не видел. В Академии учится народу больше в пять раз, чем в Хогвартсе. Они все для меня как будто на одно лицо. Рыжие, брюнетки, блондинки, худые, полные, высокие... кажется, что разные, и в то же время одинаковые. Так и в зале ожидания было: серая, спешащая куда-то людская масса и вдруг как удар молнии — ты. Ты была как будто отдельно там — четкое цветное изображение на расплывчатом фоне... понимаешь? Я видел в тот момент лишь тебя одну.