Народ обступил меня и испуганную Зефиру, расспрашивал и приставал. Отвечать на глупые вопросы у меня не было ни времени, ни желания. Я взял Зефиру за руку, хотя и знал, что это прямое нарушение этикета, и потащил ее прочь.

Во дворце пришлось опять идти к Заку с докладом. Зефира молча шла за мной, бледная, как смерть. Было видно, что что-то тревожит ее. Наконец она не выдержала и спросила:

– Виктор, а вы убивали когда-нибудь?
– я замер. Ожидал чего угодно, но не этого вопроса. Хорошо хоть на него я мог ответить честно и спокойно:

– Нет, эрра, с чего вы взяли? Я так похож на жестокого убийцу? Отнюдь, я не он...
– с легкой усмешкой ответил я. Зефира не успокоилась. Она остановилась, хотя мы не дошли еще до покоев Зака. Я вдруг задумался, куда пропал Теодуш. Мой застенчивый друг оказался тем еще ловеласом. Когда я одевался, чтобы идти на площадь, Теодуш сочинял очередной сонет для прекрасной эрры. Я улыбнулся, представив мечтательную рожицу Теодуша со щенячьими глазами, сияющую, как начищенная монета. Странно, на что девушки так падки. Не на стихи же в самом деле!

– Виктор, мне иногда кажется, что для вас все игрушки. И чужие жизни, и люди, окружающие вас... Скажите мне, что я ошиблась, пожалуйста!
– вдруг взмолилась Зефира. Решилась все-таки сказать именно то, что думала. А я этого даже не предполагал... Лгать? Я не хочу. Просто не хочу... А сказать правду - значит навсегда потерять эту девушку. Да если бы девушку, было бы не страшно. Но Зефира - не просто девушка. Она для меня как ангел-хранитель, она неприкосновенна и священна. Было бы кощунством обидеть ее, не оправдать ее надежд...

– Знаете, мужчины поздно взрослеют. Мы все - большие дети. И для нас все - игрушки. А я-то особенно! У меня были вредные друзья, они ломали моих солдатиков. Как следствие, я не наигрался в детстве, - попытался я отшутиться, обворожительно улыбаясь и ненавидя себя за это. Зефира только горько улыбнулась и прошла мимо меня.

Зак сидел у себя в покоях. Аудиенции на этот раз я не просил. Просто вошел вместе с Зефирой. Юноша выглядел как-то по-другому. Не такой самодовольный, что ли. На нем была смешная пижама, а обрамленное кудрями лицо выглядело совсем детским. Первой он увидел Зефиру, я стоял в тени, и Зак не обратил на меня внимания. Он просиял, раскрывая объятия и вскочил с кровати.

– Привет! Какая ты красивая...
– восторженно произнес Зак, обнимая Зефиру и со смехом валя ее на кровать. От Зака пахло дорогими благовониями. Как я понял, Города он еще не боялся. Его бледному лицу было другое объяснение... Впрочем, смотреть на любовные утехи юного князя я не желал. Громко кашлянув, я выступил из тени.

– Простите, что помешал, Ваше Высочество. Вынужден доложить, что ситуация накаляется. Во время прогулки по центральной площади мы узрели весьма неприглядное действо, и даже стали его участниками. Некая пурпура намеревалась смутить похабными речами и действиями несчастного стражника, но мы храбро помешали ей...
– с издевкой доложил я, поправляя меч в ножнах. А ведь мне было не до шуток. Во-первых, Хогг ведает, как не хотелось умирать. Во-вторых, Зефира. И, в-третьих, слова пурпуры засели глубоко в душу.

– Ты все смеешься... – укоризненно добавила мне соли в рану Аена. Я только мысленно отмахнулся от нее. Только нравоучений сейчас не хватало! Впрочем, как выяснилось позже, мое плохое настроение сполна компенсировало вытянувшееся лицо Зака, моментально побагровевшее от гнева.

– Замолчи! Ты паяц!
– пафосно изрек он, видимо, подыскивая аргументы повесомей. Я лишь согнулся в изящном поклоне, щелкнул каблучками и вежливо напомнил:

– Я лишь донес нужную вам информацию. А кто из нас паяц - решит Город. Приношу свои извинения за непотребное поведение, юный князь.

Я плотно притворил за собой дверь, лишая себя удовольствия лицезреть лицо Зака. Так и началось мое знакомство с юным князем Девятого Княжества...

Глава 10

.

Дыхание Вечности.

Я понял, что не могу больше лежать здесь. Не обращая внимания на вопросы Теодуша, я накинул рубашку и влез в штаны. Вышел из покоев. Меня обдало свежестью замка. Я прошел по коридору, поднялся по витиеватой лестнице. Дверь. Я повернул ручку и оказался на балконе. На самом верху башни. Ветер овеял мое потрескавшееся от мороза лицо теплым воздухом. Здесь вид был еще прекраснее, а воздух сводил с ума.

Я смотрел на небо, спокойное, чистое, с мерцающими звездами. Мир замер, замер в предвкушении чего-то особенного, чего-то необычного. А может, просто я замер... Облака плавно летели по темному небу, меняя форму, ветер ласково развевал мои волосы, смахивал слезы, гладил по щекам. Господи... Я не знаю, кто ты, но знаю, что ты есть. Прошу одно - прошу веру. Веру, чтобы выдержать, веру, чтобы сердце было чистым и открытым, чтобы я любил... Прошу чудо. Маленькое или огромное - решать тебе.

Я сжал балконные перила, сглотнул соленые слезы и машинально провел рукой по воздуху. Я ловил неуловимое, верил в невозможное и любил несуществующее. Я - никто в этом мире. И в то же время, я - все. Ведь я - это маленькая Вселенная.