Шрифт:
Потом вдруг писатель обратился ко мне:
— А вы были в Тарновске-Гуры?
— Нет, — ответил я, не совсем ясно представляя, что я там могу увидеть.
— Там есть старинная, средневековая шахта, где добывались серебро и олово. Я только вчера там был, и у меня осталось много впечатлений.
На второй день утром мы прибыли в Тарновске-Гуры. Машина остановилась у большого старого, несколько запущенного парка. Вместе с экскурсоводом мы направляемся к маленькой круглой башенке с железной решетчатой дверью. Экскурсовод — молодой человек, видимо студент — открыл дверь и зажег два фонаря типа «летучая мышь».
«Неужели эти мрачные пещеры находятся под таким красивым тенистым парком?» — невольно возникала в голове мысль.
— Увага, проше пане, осторожно следуйте за мной, — пригласил экскурсовод. Он первым спускается по крутой винтовой лестнице вниз, а мы в полутемноте торопимся за ним. Процедура эта тянется медленно — глубина шахты до пятидесяти метров. Наконец, последняя ступенька скрипящей лестницы — и группа останавливается на небольшой деревянной площадке. Она колеблется под ногами, и нетрудно догадаться, что эта площадка лежит на подземной воде.
Напрягаем зрение, всматриваемся в темноту. Что это за пещера, как здесь добывали руду, какими орудиями, как ее поднимали наверх? Ведь никаких лифтов, подъемников и вагонеток в те времена еще не было.
Экскурсовод выводит откуда-то из-под площадки, на которой мы стоим, плоскую и очень длинную, специально сконструированную для плавания по подземной реке лодку мест на восемь.
— Проше пане садиться, — приглашает он.
Нас вместе с переводчиком и экскурсоводом пять человек. Осторожно, по одному садимся мы в эту плоскую лодку, она оказывается очень неустойчивой, при малейшем нашем движении наклоняется то в одну, то в другую сторону и еле не захватывает бортами воды.
Длина пещеры около шести километров. Ширина ее до четырех-пяти метров, высота до пяти-шести метров.
Самое интересное — по этому туннелю течет подземная речушка. Течение быстрое, и как только лодку отвязали, она сразу пошла вперед.
Мы плывем по подземной реке! Тусклый огонек фонарей очень слабо освещает стены и потолок пещеры. Лодку непрерывно подносит то к правой, то к левой стенке пещеры, мы тихонько отталкиваемся, она шатается — нам все время кажется, что вот-вот эта плоская и легкая посудина зачерпнет холодной воды или опрокинется.
— Глубоко здесь? — на всякий случай кто-то задает вопрос экскурсоводу.
— Утонуть трудно — метра полтора.
— А рыба есть?
— Есть, только ловить ее запрещено.
— Она слепая?
— Нет. Пещерный поток имеет выход в надземную реку, значит рыба не вечно живет в этой темноте.
Всматриваемся в холодную мутную воду, не покажется ли спинка, не плеснет ли игриво хвостом хотя бы небольшая рыбешка. Но нет! Не удалось нам увидеть живых существ в этом подземном канале. Стены пещеры сырые, изредка с потолка свисают тоненькие, как карандаши, сталактиты. Невольно вспомнились минувшие века и те несчастные, обездоленные люди, которых загоняли сюда, в подземелье, добывать богатства польским магнатам.
Впереди площадка. Лодка останавливается. Снова по винтовой лестнице поднимаемся вверх, и здесь у входа стоит наша машина. Вечером мы возвращаемся в Катобицы.
Быстро пролетели дни нашего пребывания в Польше. После закрытия выставки все книги и экспонаты были оставлены в Варшаве, как дар советского народа братскому польскому народу.
Мы тепло распростились с гостеприимными польскими друзьями и возвратились в Москву.
Кто из нас в детстве не мечтал о путешествии в дальние страны? Как и все мои сверстники, начитавшись приключенческих романов, я мысленно не один раз объехал вокруг света на 80 дней, вместе со Стенли я бродил по дебрям Центральной Африки в поисках Ливингстона, вместе с Пржевальским вторгался в неисследованные области Средней Азии, вместе с Миклухо-Маклаем устанавливал дружественные отношения с папуасами Новой Гвинеи.
49
иллюстрации Г. Храпака
Много интересных волнующих событий, связанных с путешествиями, приносила и действительность. Вместе со всей страной я переживал поиски и спасение экспедиции Нобиле, ледяную эпопею челюскинцев, полеты через Северный полюс.
Меня, как и всю молодежь, влекла героическая романтика этих событий.
Но… я познакомился с шахматами, они вошли в мою жизнь, я начал ими серьезно заниматься.
Шахматы и страсть к путешествиям. Разве есть более разные вещи? Неужели можно совместить игру, предполагающую спокойную кабинетную обстановку, с «охотой к перемене мест», ненасытной жаждой новых впечатлений?