— Если сдохнешь, Блэк, я сдохну вслед за тобой, и тебе придется торчать в моей компании вечность, — кто-то жарко прошептал ему на ухо, и Сириус, не выдержав, нашел горячие губы. Привкус гари и крови неожиданно оказался непередаваемо сладким.

***

Когда из здания показался побитый Блэк с человеком на плечах, Джеймс видел только одно — огненно-рыжую копну волос, переливающуюся на солнце. Он стоял и смотрел на это полыхающее пламя, думая, что боги, вероятно, подарили ему второй день рождения сегодня. Потому как умереть один раз он уже успел.

Джеймсу показалось, что вот уже целую вечность он смотрит на эти родные и бесконечно любимые волосы. Он вздрогнул, приходя в себя, и рванул вперед, оттолкнув бегущего Северуса с дороги, опомнившегося раньше. Слизеринец упал, ударился о камень и тяжело повредил ногу, провожая Поттера ненавидящим взглядом.

Лили, которую этот криворукий кретин Блэк уронил на землю, неожиданно шевельнулась и попыталась поднять голову. Завидев это, Джеймс припустил сильнее. Он плохо различал мир вокруг себя, его очки разбились и потерялись где-то в пылу схватки, но его солнце, его личное солнце он ни с кем не смог бы перепутать.

Лили, озираясь по сторонам и отмахиваясь от подбежавших колдомедиков, жадно искала глазами в толпе всколоченную черную макушку. Черноволосую комету, несущуюся на нее с противоположной стороны, она заметила не сразу.

— Лили! — до хрипа кричала комета и бежала вперед. — Лили!

На секунду ей стало страшно от того, что случится, если Поттер врежется в нее, но тот затормозил так резко, что последние несколько метров проехал на коленях. Эванс протянула к нему руки, чувствуя, как к горлу подступают слезы, попыталась подняться, но только рухнула в объятья Джеймса.

— Лили, Лили, Лили, — исступленно повторял он и целовал ее лицо.

Лили жмурилась, чувствуя, как по лицу градом стекают слезы, и счастливо улыбалась, беспорядочно гладя Джеймса по спине.

— Джеймс, — прошептала она и уткнулась Поттеру в плечо. — Господи, Джеймс, как я испугалась за тебя…

Они застыли в неудобной позе, не желая отрываться друг от друга, и мракоборцы не решились их разнимать. МакГонагалл, стоящая в стороне, улыбалась дрожащими губами и сердито смахивала с глаз выступившие слезы.

— Точно, — раздалось рядом ворчание Блэка. — А друг пусть сдохнет. Кому он вообще нужен?

— Ты здоровый кобель, — вскинул голову Джеймс, находя очертания лица Сириуса. — Я ж не мамочка — за тобой бегать, — и снова уткнулся в волосы Лили, пахнущее солнцем и теплом.

В голосе обоих слышалась тщательно скрываемая радость. Одно дело Лили, ее можно было обнимать и шептать ей на ухо всякие счастливые глупости. Другое дело Блэк. Как бы отчаянно не волновались они друг за друга, оба знали, что никогда не покажут этого.

Над ухом Поттера ожесточенно выругалась Беата. Она смотрела куда-то поверх Лили и Джеймса, и взгляд ее полнился ужасом. Эванс повернула голову вслед за Беатой и испуганно охнула.

— Что там, Лили? Что? — Джеймс щурился, но видел только неясные пятна вдалеке.

Вой, раздавшийся с улицы, подтвердил худшие предположения Джеймса.

Оборотень.

В своей боевой форме.

Посреди бела дня.

Десятки заклинаний тут же врезались в тело зверя. Палили все — и перенервничавшие ученики, и сосредоточенные мракоборцы, и даже преподаватели. Зверь взвыл еще раз, но как-то пронзительно и тоскливо, и тяжело рухнул в дорожную пыль. А взволнованные люди продолжали посылать заклинания в оборотня, ничего не видя и не понимая от ужаса.

«Ремус», — одними губами произнесла Лили, с ужасом взглянув на Джеймса и кивнула.

Поттер с Блэком переглянулись и, не сговариваясь, бросились к тому месту, где упал серый волк.

Беата Спринклс на секунду нахмурилась и вздрогнула от пришедшего в ее голову осознания.

— Это же… — начала она, неверяще взглянув на Лили. Та только с сочувствием кивнула.

***

Профессор МакГонагалл была в ярости. Все произошедшие события буквально меркли перед тем, что Альбус Дамблдор, этот старый хр… хитрый манипулятор, посмел скрыть от нее болезнь ее собственного студента — Ремуса Люпина! И умудрился скрывать ее долгих шесть с половиной лет.

Джеймс Поттер и Сириус Блэк, ринувшиеся на помощь другу, были тут же повязаны мракоборцами за подозрение в «содействии». Оба вырывались, кричали, размахивали палочками и требовали Дамблдора сию же секунду. Но директор был по горло занят укреплением обороны Хогвартса и защитой оставшихся в замке учеников. Поэтому профессор МакГонагалл выступила в качестве переговоров между своими студентами и мракоборцами, и открывшаяся правда совершенно не пришлась ей по вкусу.

С сотрудниками министерства они сошлись на том, что Ремус Люпин будет незамедлительно доставлен в Больничное Крыло Хогвартса. Выбор был не так уж и велик — либо в замок, либо в больницу Святого Мунго. Но больница была переполнена — нападения Пожирателей Смерти вспыхивали словно пожар по всему Лондону. Громили всё — и маггловские, и магические кварталы, и коек в Мунго на всех не хватало.