— Ну?! – в ярости Беата преображалась. Она переставала быть насмешливой и неуклюжей, она становилось самой настоящей фурией, и даже Снейп не мог не отметить, что сейчас и он сам боялся ее, несмотря на то, что она была на его стороне.

Блэк, сплюнув, опустил палочку, бросив взгляд, полный черной ненависти на слизеринца:

— Объясни мне, Спринклс, и я уйду. Просто объясни мне. Почему вы защищаете какого-то сморчка, который сам выбирает себе путь изгоя и отталкивает от себя людей? Он оттолкнул от себя даже Лили, единственного человека, кто вообще когда-либо с ним нормально разговаривал!

— Потому что, Блэк, — холодно промолвила Беата, — что все люди с рождения разные. Кто-то способен пойти по чужим костям к великой цели, считая, что он имеет право отбирать у людей то, что ему хочется. Например, ты. А кто-то с детства не имел понятия о том, что существует дружба или доверие. Кто-то уже и не помнит, что такое – искренний смех и улыбка. И когда такие люди, как Северус, впервые видят такую, адресованную им улыбку, они сделают все, чтобы уберечь ее.

— Ты оправдываешь все его скользкие, мерзкие поступки?

— Нисколько. Но Паркер была права – называя кого-то чудовищем слишком долго, в итоге ты и только ты будешь виновен в том, что это чудовище увидело свет. Не думаешь же ты, Блэк, что каждодневный страх увидеть тебя, выходящего из-за поворота с твоим дружками, делает человека открытым и общительным? – Спринклс тоже опустила палочку, в упор смотря Сириусу в глаза. Парень молчал, не отводя взгляда, будто пытался выстоять в этом безмолвном поединке воли.

— Я не понимаю, что ты и Лили находите в этом… — он скривился, — в этом слизеринце.

— Не говори мне об Эванс, Блэк, — еще холоднее отозвалась Беата. – Ваша гриффиндорская принцесса не сделала ничего, чтобы защитить Сева. Все, что она делала, она делала из жалости к нему.

— Беата, ты не знаешь, о чем…

— Не нужно, Северус. Быть может, это твоя первая и единственная любовь, но она больше подходит Поттеру, чем тебе. Такая же самовлюбленная, как и он, так же мнит себя совершенством, а на деле – она всегда стоит в стороне. И все, что у нее есть – это ее слова. И ни одного поступка.

Северус удивленно воззрился на Беату, Блэк смотрел не менее изумленно. Затем взгляд слизеринца помрачнел, наполнился странно-пугающей злостью, и он прошипел в ответ:

— Мне не нужны ни ты, ни твоя паршивая забота, — и с этими словами Северус Снейп развернулся и не глядя ни на Беату, ни на Блэка, хромая, устремился к гостиным Слизерина.

— Ну и? – невесело усмехнулся Блэк, когда Снейп скрылся за поворотом, и они с Беатой остались одни в темном коридоре. – История повторяется, а?

— Нет, Блэк, — безмятежно отозвалась Беата. – В этом-то и разница. Северус гордый, и я уважаю его за эту гордость. Но еще больше я уважаю его за эту идиотскую, но такую невероятную любовь к Эванс. Он мог бы молча стерпеть мои слова, зная, что только я одна стою на пути между ним и вашими мерзкими шуточками. Но он снова предпочел идти сложной дорогой — один против всего мира. А это значит, что его чувства к милашке Лилс не померкли за прошлый год. А это значит, что я буду защищать его, невзирая на все его жалкие попытки меня оттолкнуть. Его поступки многого стоят Блэк, ты, например, на такое не способен.

Сириус застыл изваянием, плотно сжав губы и смотря на Беату уничтожающим взглядом.

— Откуда тебе знать, на что я способен, а на что – нет? – тихо и как-то устало произнес он, убирая палочку и теряя весь свой боевой пыл. Беата удивленно подняла на парня глаза, задумчиво наблюдая за произошедшей с ним трансформацией.

— Подожди-ка… — вдруг тихо произнесла слизеринка. – Что я и Лили находим в нем… Я и Лили? Серьезно, Блэк? – она вдруг усмехнулась и шокировано уставилась на Блэка, сраженная невероятной догадкой.

— Что? – Сириус мрачно взглянул на Спринклс. — Чего ты на меня так подозрительно смотришь, а?

— Значит, Поттер заметил ее раньше, да? А ты просто не смог признать, даже перед самим собой, что влюбился в девчонку? А потом стало поздно, и ты не захотел вставать на пути у друга, так?

Сириус отшатнулся от слизеринки, панически глядя на нее.

— Не нужно отрицать, Сириус. Я не скажу. Никому, — Беата беззаботно пожала плечами, хотя взгляд ее оставался серьезным и нацеленным на Блэка.