— Ты жесток, — вздрогнула я.

— Жесток? — протянул он. — Только потому, что всего лишь хочу твоей покорности!

Сколько я лежала на каменном полу, я уже и не вспомню. Лишь отрезки памяти всплывали о той ночи.

Я еле как добралась до своего дома. Набрав полную ванну горячей воды я просидела в ней, пока не почувствовала пронизывающий холод.

Я была как дворовая собака: залижу раны и дальше в тоже болото.

Жизнь постоянно испытывает нас на прочность. Кто-то справляется, кто-тонет. Для одних жизнь — это калейдоскоп приключений, для других — череда разочарований. В любом случае, жизнь учит всегда быть готовым к неожиданным поворотам.

Не помню, кто это сказал, но жизнь — это всегда результат нашего выбора. Мы выбираем — сказать правду или стыдливо молчать, расстроиться и обозлиться или превратить все в шутку, о которой будешь еще долго вспоминать. Жизнь так устроена, что мы вынуждены делать выбор каждый день и только время покажет, был ли он верным.

Порой обстоятельств становится так много, что мы не в силах с ними бороться. Преодолев одни, мы натыкаемся на новые и вновь стоим перед выбором сопротивляться или поддаться судьбе… И пока мы думаем — появляются новые обстоятельства…

«Я гибну. О Святые, не дайте мне умереть. Я хочу жить», — всхлипнула я.

Но когда ты так часто ошибаешься, ты перестаешь обращать внимание на подсказки судьбы и просто идешь своей дорогой.

Июль 2005 года.

Весь этот месяц мы провели в суете в связи с переездом в школу «Хогвартс». Наверное, одни только дети радовались этому событию, так как по Северусу этого не было особо видно.

Северусу пришлось изрядно попотеть, чтобы переоборудовать свой бывший кабинет в лабораторию.

Невилла он на свой страх и риск назначил преподавателем зельеварения. Хотя он был весьма способный волшебник. Он работал у Северуса уже лет пять и, на мой взгляд, многому научился, но так считала я, а не мой муж.

Иногда Северусу удавалось меня шокировать, но я даже задумывалась, Северус ли это?

Все эти долгие и напряженные дни пролетели. В середине июля мы переехали в школу.

Наш переезд был очень шумным и трудоемким. Подготовка заняла больше месяца, и когда все было подготовлено к переезду, мы покинули наш небольшой домик и обосновались в Хогвартсе.

Для меня было неожиданно, когда Министерство предложило мне должность преподавателя истории Магии. В принципе, я не возражала, мне все равно пришлось бы чем-нибудь заняться в школе, не сидеть же без дела. Да и это затворничество слегка мне уже приелось.

Я проснулась от легких прикосновений.

— Северус… — сонно прошептала я.

— Спи, радость моя, еще очень рано, — сообщил он и прошелся языком по моему позвоночнику.

— О святые… — я сжала простынь.

— Давно я так хорошо не спал, — тихо сказал Северус, не прекращая целовать мою спину.

— Надеюсь, это из-за вчерашней ночи, — всхлипнула я и вспомнила бурную ночь.

Я еще не проснулась, но чувствовала легкие поцелуи Северуса.

Внезапно в сознании вспыхнула картинка из прошлого, те омерзительные встречи с Томом.

— Ты принадлежишь мне, Арианрода, — его голос был, словно шипение змеи.

Стало тяжело дышать, его рука впилась в меня, я сжала покрепче простынь.

Но та боль была ужасной, она пронизывала меня насквозь. Она пожирала меня, каждое движение Тома убивало. Из уголков моих глаз потекли слезы, я как можно сильней сжала простынь, чтобы не дать себе возможности проронить хотя бы звук. Каждый раз Том брал мое безвольное тело, он потешался надо мной, он ухмылялся. Все сильнее и сильнее тупая боль пронизывала мое тело насквозь. Я вздрогнула от отвращения, как будто меня обожгло.

— Анри, — беспокойно произнес Северус. — Счастье мое…

Я очнулась, услышав голос Северуса. Он в этом момент уже притянул меня к себе и обнял:

— Анри, почему ты плачешь?

Грубые ласки Тома оставили в моей душе тяжелые воспоминания, и как бы я ни старалась их забыть, у меня не получалось.

— Хороший мой, я думала, что смогу забыть это, — истерично произнесла я. — Северус, это невыносимо…

Он стал успокаивать меня, прижав к себе, Северус стал мне что-то шептать, утешать.

Его руки поглаживали меня, вытирал мои слезы, он нежно целовал мое лицо, делал все, чтобы я успокоилась.

— Любовь моя, тише, тише. Я рядом, я здесь, — Северус крепко прижимал меня, и его голос вибрировал в его твердой груди.

Глаза мужа, его беспокойство ощущались:

— Любовь моя, это все в прошлом, тебе не о чем беспокоиться.

— Северус, а как же моя душа? — спросила я у него. — Я помню каждое его прикосновение, каждое грязное слово, этого жесткого ублюдка, как он заставлял подчиняться, — слезы потекли и я всхлипнула. — Весь стыд и унижение, я потеряла все.