– Сейчас мы можем провалить все, если позволим себе расслабиться! Выходим - и все будьте начеку!

Он вышел первым; за ним Артемидор, потом остальные.

Они прошли совсем немного – Леонард уже показал спутникам свой корабль, и они направлялись к нему, - как вдруг их внимание привлекло движение на верфи.

Феодора остановилась; она вдруг вспомнила, как тайком встречалась с комесом на этой самой верфи, где было столько укрытий. Ее спутники тоже стали, почувствовав опасность.

И недаром. Увидев подходивших к ним людей и узнав их предводителя, София взвизгнула и пронзительно вскрикнула:

– Нет! Я не верю!..

– Придется поверить, - убийственно спокойно сказал остановившийся напротив нее восточный воитель: седина, тронувшая его густые черные волосы, не умалила, а только усугубила впечатление его грозной силы.

Потом он посмотрел на Феодору и улыбнулся белозубо, сложив на груди мощные руки.

– Мы снова встретились, маленькая царевна! Ты устроила мне долгую охоту… но какая была погоня, и какая попалась добыча!

* В древнерусской архитектуре IX – XVII веков помещение, где размещалась княжеская дружина: от др.-рус. “гридень” - дружинник.

========== Глава 116 ==========

– Как ты узнал? – воскликнула Феодора. – Ведь я убила твоего шпиона!

Она плохо понимала, что говорит; ее охватил жар под взглядом македонца. Тот усмехнулся, бесстыдно рассматривая ее.

– Ты убила кого-то еще? Жаль тебя разочаровывать, малышка, но это был не мой соглядатай. Должно быть, какой-то бедолага некстати попался тебе под руку.

Феодора побледнела; но не потеряла самообладания. Глаза ее заблистали гневом, и она быстро шагнула к Валенту, но тут кто-то из своих крепко схватил ее за локоть и оттащил назад.

– Не суйтесь, Феодора.

Леонард Флатанелос медленно вышел вперед, закрывая собой своих людей. Он остался с Валентом Аммонием лицом к лицу, они смотрели глаза в глаза – и никто с обеих сторон не смел вмешаться: словно решалась судьба двух войск в поединке этих вождей. Древность иных обычаев довлеет и над сознанием, и над религиозным чувством, воспитанным сознательно…

– Что тебе нужно? – тихо спросил комес. Он все еще не брался за меч. Валент надменно вскинул голову, крепкая челюсть напряглась; но за меч он тоже не брался.

– Мне нужно то, что принадлежит мне по праву, Флатанелос, - сказал македонец. – Мои дети, - София вскрикнула, а Мардоний сжал кулаки. – И эта женщина. – Он перевел взгляд на Феодору. – Она моя военная добыча!

Валент рассмеялся.

– Остальные твои спутники подлежат власти начальника этого города и будут судимы как возмутители спокойствия и бунтовщики, неоднократно покушавшиеся на владычество султана. Их возьмут в тюрьму, и Ибрахим-паша решит их участь.

Марк с проклятьем выдернул меч из ножен; Теокл выхватил лук и наложил стрелу, прицелившись в Валента. Трое из турок Аммония тоже прицелились в тех из противников, кто показался им самым значительным.

Леонард положил руку на эфес меча; он неподвижно смотрел на Валента. Комес побледнел, глаза его потемнели.

– О правах мы можем рассуждать бесконечно, - тихо проговорил критянин. – Но я служу моей империи, и в ее глазах ты изменник, чьи слова не имеют никакого веса и чьим деяниям нет никакого оправдания!

Валент рассмеялся снова.

– Твоя империя мертва, ее законы тоже!

– Еще нет, - живо возразил Леонард. – Димитрий Палеолог все еще правит в Мистре, и столица империи ныне там, в Морее!

Конечно, Валент Аммоний явился сюда не говорить слова, а взять свое; но он был не силен в адвокатуре, и на лице его при последних словах комеса мелькнула растерянность. Однако свои сомнения этот человек привык разрешать только одним способом. Он выхватил меч.

– Что ж, героический комес, сейчас увидим, кто из нас прав!

Леонард выхватил свой меч; он шагнул назад, отводя оружие. Комес обернулся на своего помощника.

– Поднимайтесь на корабль, живо!.. Я задержу его!..

Феодора из-за спины Леонарда успела разглядеть, что у Валента людей почти втрое больше, чем у них, считая и женщин с детьми; и македонец отрезал им путь к отступлению, зажав их между складами, понастроенными у входа в бухту, и мелководьем. Но теперь и враг ие мог обойти их с тыла: а лучники греков, не подпуская неприятеля на удар меча, могли бы задержать турок надолго.