Он усмехнулся.

– Прятаться не так трудно, госпожа, - если знаешь как, - сказал первый помощник.

Феодора посмотрела на кнут, который он рассеянно вертел в руках, и у нее вырвалось:

– А здесь на галере, гребцы… каторжники?

Артемидор сплюнул за борт.

– Разумеется.

Потом вдруг засмеялся.

– Это христиане, католики из разных стран… Хозяин обещал им всем свободу, если они довезут нас до Венеции, - можешь себе представить?

Феодора кивнула: очень даже хорошо могла, хотя она с трудом представляла себе, как воспримет подозрительная команда Леонарда Флатанелоса такое великодушное обещание. Конечно, комес в этом не лгал!

Артемидор тронул ее за плечо.

– Госпожа, мне нельзя тут долго стоять. Я отведу тебя в беседку*, где твой муж и дети.

Феодора поняла, что это приказ; она кивнула.

Фома был болен, как она почти ожидала, - и московитка увидела, что и двоим младшим детям тоже дурно; она осталась с ними, пока им не полегчало. Муж, не находивший в себе ни сил, ни желания упрекать ее, рассказал Феодоре о планах комеса, еще не известных ей самой: Леонард намеревался вести корабль на пустынный остров Прот, на котором не было никого, кроме монахов-скопцов из монастыря, и там дожидаться двух других своих кораблей. До Прота плыть еще несколько часов: если им повезет, они будут там до темноты…

– Комес сказал, что он условился со своими людьми о высадке на острове, на случай такого поворота, - болезненно улыбаясь, произнес патрикий. – Надеюсь, что хоть теперь-то нам посчастливится!

Феодора отвела глаза.

– Леонид и Теокл погибли – ты знаешь?

Фома помолчал, затем вздохнул.

– Очень жаль.

Феодора усмехнулась. Потом встала.

– Если тебе больше ничего не нужно, муж мой, я пойду проведаю наших раненых.

Фома кивнул; он взялся за горло и отвернулся. Его все еще сильно тошнило и кружилась голова, хотя у детей дурнота прошла.

Их никто не преследовал; но несчастье настигло с другой стороны. Через два часа над ними сгустились тучи, а потом полил дождь и задул ветер; качка усилилась. Даже в укрытиях стало холодно и мокро; все, кто не греб и не командовал на палубе, завернулись в плащи. Потом буря разыгралась настолько, что нельзя было ступить по палубе, не рискуя быть смытым за борт. Скрипели, раскачиваясь, снасти над головами испуганных людей; грохотал гром.

Потом что-то грохнуло совсем близко, точно обрушилось с треском. А затем дверь драпированной шелком резной беседки, в которой Феодора сидела вместе с Феофано, мужем и детьми, распахнулась: на пороге появился Леонард.

– Сломалась фок-мачта*! – крикнул он. – Мы не совладаем с бурей; нужно спасаться, пока корабль не разбило! Если он начнет тонуть, людей утянет на дно!

Феодора вскочила, схватив за руку Варда.

– У вас есть шлюпка? – воскликнула она.

Он кивнул и протянул руку.

– Разумеется! До острова осталось всего ничего, мы доплывем! Давайте сюда детей!

Феодора покинула каюту, оглянувшись на Феофано; лицо гречанки озарило всполохом света. Закутавшись в свой темный плащ, царица амазонок отважно поползла по палубе следом за своей филэ и комесом, которые спасали детей. Фома Нотарас выбрался на палубу после сестры – Феофано увидела его, но жена нет: она была уже далеко.

Когда они подбежали к шлюпке, ту уже спустили на воду; комес по очереди принял у московитки детей и передал их двоим матросам, которые сидели в лодке.

А потом вдруг на галеру обрушилась волна, сбившая с ног и едва не утопившая их; Феодора прижалась к комесу, их омыло мощно и безжалостно. Это было как общее крещение… когда волна отхлынула, Феодора увидела перед собой бледное и прекрасное лицо Леонарда; черные завитки волос облепили его голову и шею, и мокрая рубашка пристала к могучей груди.

– Нужно прыгать! – воскликнул он.

– Но, Леонард… А как же гребцы?

Феодора встала на ноги и, отчаянно обернувшись, позвала:

– Феофано! Фома!..

Ничего не было видно в темноте, среди товаров и пожитков, загромоздивших палубу, которые сейчас с грохотом катались по ней – канаты развязались или лопнули. А потом Феодора ощутила, как ее схватила мощная рука.

Московитка вскрикнула; Леонард прижал возлюбленную к себе и взобрался на борт, помогая себе свободной рукой. Феодора только успела подумать, что он совсем недавно ранен, а она вовсе не так хорошо плавает… как комес прыгнул в воду, увлекая ее за собой.

* На венецианской галере – помещение для пассажиров, вместо каюты.

* Мачта в носовой части судна. Галеры XV века бывали как многомачтовые, так и одномачтовые: в данном случае подразумевается двухмачтовая, имеющая фок-мачту и грот-мачту.

========== Глава 117 ==========

Они сразу погрузились глубоко под воду; Феодора набрала полный рот воды и стала задыхаться под ее толщей, беспомощно пытаясь выгрести руками и ногами. Комес крепко сжимал ее талию, сковывая движения; и ей начало казаться, что этот человек сейчас утопит ее, как вдруг он повлек ее наверх, легко и сильно. Феодора вынырнула и, заглотнув воздуха, ощутила, что железное объятие разжалось.