– Открой глаза, Сигюн, – потребовал Локи.

Я продолжала кашлять, не в силах пошевелиться.

– Открой глаза.

Меня грубо похлопали по спине.

Приступ кашля продолжался бесконечно долго. Мне показалось, что я выкашляю легкие вместе с другими органами. Я лежала на боку и задыхалась, жадно хватая воздух. Как же хорошо дышать. Невероятно хорошо.

– Кровь? – удивленно произнес Локи. Длинные пальцы сжались у меня на предплечье. – Сигюн, тебя кусал фенке? Кусал?

У меня не было сил ответить, я покачала головой.

– Может, поранилась об острые глыбы льда? – предположил Тор.

– Принц Галар, дайте Ваш нож, – потребовал Локи.

Я попыталась перевернуться обратно на спину, но мне не позволили это сделать.

– Лежи смирно, – сухо произнес Локи.

Послышался звук рвущейся материи. Он разрезал рукав моего пальто и стал внимательно изучать мою руку.

– Следы клыков, – заключил Локи.

Я, наконец, открыла глаза. Мои злоключения никак не желали заканчиваться. Когда же фенке успел меня укусить? Под водой? Возможно. И где он сейчас? Мертв? Утонул?

Я огляделась по сторонам в поисках причудливого зверя. Нигде нет.

– Он укусил ее, – подтвердил опасения трикстера папа.

– Ее срочно нужно доставить во дворец к целительнице Эйр. Она знает, что делать.

– Я в порядке, – с трудом прохрипела я. Меня одновременно бил озноб и сильный жар.

– Огун и Фандрал отнесете Вольштагга, а я доставлю Сигюн, – раздал указания Тор.

– Огун уже помогает Сиф. Ей придавило ногу деревом, – рядом с нами возник белокурый воин. Весь в ссадинах и порезах. – Тор, мы не унесем его вдвоем, ты же знаешь.

Меня резко подняли на руки.

– Я доставлю принцессу Сигюн, – заключил Локи.

Люди вокруг меня начали превращаться в мазки художников-сюрреалистов. Появилась головная боль, а рука, где виднелся укус, онемела и стала ватной.

– Нужно поторапливаться, пока яд не поразил важные органы, – сказал Локи, сдвинувшись с места.

– Яд? – с трудом спросила я. Язык стал ватным, словно у меня была аллергия.

– В слюне фенке содержится сильнейший токсин. Если вовремя не ввести нужный препарат – умрешь.

– Умеешь же ты выбирать домашних питомцев, – обратилась я к Тору, изобразив на своем лице вымученную улыбку.

Папа даже не подумал улыбнуться. Он лишь подошел к нам с Локи, обхватил мое лицо руками и поцеловал в макушку, а затем посмотрел на трикстера.

– Локи... – прошептал он. – Я вверяю тебе свою единственную дочь. Если с ней что-то случится, я убью тебя.

– Боюсь, ты не успеешь меня убить, если с ней что-то случится, – ответил Локи. Фраза получилась какой-то непонятной, лишенной всякой логики. Я никак не могла разгадать ее смысла. Возможно, яд действовал куда быстрее, чем Локи думал.

Я прикрыла глаза и уткнулась в его шею, пропуская через нос знакомый запах. Все стало таким волшебным и прекрасным.

– Нет. Только не закрывай глаза. Не смей засыпать. Борись! – сердитым тоном потребовал Локи.

– Угу, – промямлила я, уютнее устраиваясь на его руках.

– Сигюн! Не смей засыпать! Открой глаза и говори со мной.

– О чем? – поинтересовалась я спокойным тоном.

– Не знаю. О чем угодно, только не засыпай. Так действует яд. В неподвижном состоянии он убивает быстрее.

– Мне холодно, – заключила я, чувствуя, как костенеют мои конечности.

– Знаю.

– Наверно, стоило послушаться тебя и надеть обратно плащ, – сказала я, расплывшись в довольной улыбке. Мне так хотелось спать. В голове мелькали какие-то обрывочные воспоминания. Я блуждала по просторам своей памяти, улавливая отголоски прошлого. Все чувства отступили на второй план. Я парила во мраке, наслаждаясь свободным полетом и тяжелым дыханием Локи. Он по-прежнему находился где-то рядом. Совсем близко. Внутри меня. Его дыхание – единственное, что осталось в темноте. Оно стало моей жизнью. Оно стало мной.

====== Глава 40.Выбор ======

Приоткрыв глаза, я смогла различить лишь золотистый свет и тени, которые то появлялись, то исчезали. Меня мучили сильная жажда и тупая боль в области предплечья. Во всем теле чувствовалась ломота, как при высокой температуре. Возможно, она у меня и была. Я не знала. Все казалось таким нереалистичным, размытым и тягучим, как патока. Временные рамки стерлись, превратившись лишь в мгновения, в обрывки между бодрствованием и дремой. Время перестало существовать. Я смутно понимала, где нахожусь и сколько здесь нахожусь. Я словно потерпела кораблекрушение, и теперь волны несли меня в непонятном направлении. Я всплывала на поверхность, а затем снова уходила с головой под воду. Это сильно утомляло. В конце концов, устав бороться, я провалилась в безмятежный сон.