Едва он это сказал, поднялся жуткий шум — скамьи заскрипели, отодвигаясь. Весь зал, студенты, иностранцы, учителя, все встали и взяли в руки золотые кубки. Роксана заметила, что некоторые ученики, сидящие за её столом, даже не пошевелились. В душе поднялась злость.

Она стащила с головы шапку, бросила её в свою тарелку и поднялась, одернув батник и высокомерно взглянув на соседей по столу. Ноги у неё слегка дрожали от страха и того, что на неё многие оглянулись, но плевать. Она взяла свой кубок.

Воцарилась тишина.

Такая глубокая и сухая, что было слышно, как потрескивают плавающие в воздухе свечи.

Роксана видела, как некоторые ученики поглядывают на её стол с откровенной ненавистью. Брюнет, прицепившийся к ней после Распределения так вообще, казалось бы, вот-вот кинется на кого-нибудь и зарежет столовым ножом.

Роксана пересеклась с ним взглядом.

На сей раз парень не усмехнулся. Наоборот, взглянул на неё так, что Роксана опустила взгляд.

“Они знают” — в страхе подумала она. “Они знают, что Люциус — Пожиратель смерти”

— Во имя Мерлина... меня сейчас хватит удар, — Сириус жадно вгрызся в белое мясо, издавая крайне неприличные звуки с каждым новым укусом. — Да... о, да... м-м... да-а... ох, да!

— Отдать тебе кости? — участливо спросил Джеймс, склоняясь к нему, как к тяжелобольному, и протягивая остатки своей курицы, за что тут же получил пинок под столом.

— Джеймс, разве ты не знаешь, что опасно трогать Бродягу, когда он ест? Он может откусить тебе руку!

— Я сейас хебе руку откуху! — пригрозил Сириус, ткнув в сторону Ремуса куриной ножкой, когда тот попытался посягнуть на блюдо, полное поджаренных, золотящихся от жира кусочков мяса.

— Ты сейчас взорвешься Бродяга, а я не хочу, чтобы нас забрызгало, — брезгливо сказал Джеймс.

Активно работая челюстями, Сириус вытянул голову, деловито оглядывая весь стол, потом торопливо вытер рот салфеткой, вскочил со скамейки и перебежал к другому концу, где сидели пятикурсницы, и гордо возвышался огромный пирог с почками.

— Прошу прощения, дамы, — он приобнял обеих за плечи. — Во имя Мерлина, это ты, Пенни? Потрясающе выглядишь, детка! Привет, Спиннет!

Сириус звонко чмокнул в щеку сначала одну, потом другую и, воспользовавшись их смущением, стащил пирог.

— Спокойствие, я пекусь о ваших прелестных фигурках! — парировал он в ответ на их недовольные возгласы, повыше поднял пирог и на ходу послал девчонкам широкий воздушный поцелуй.

Вернувшись на место, он с глухим стоном водрузил горячий пирог на пустое, покрытое жиром блюдо из-под курицы. Мародеры встретили его добычу дружным одобрением и вонзили в ароматное тесто вилки, растаскивая на куски кулинарный шедевр.

После ужина Дамблдор снова поднялся со своего места и шум в зале снова пошел на спад.

О погибших он больше не говорил, очевидно пытаясь немного поднять дух учеников. Говорил, как обычно о том, что Запретный лес представляет опасность для студентов, говорил о том, что первокурсникам не разрешается играть в квиддич — все как всегда.

— Как вы уже поняли, в этом году наша школа участвует в международном обмене и с нами будут учиться студенты академии Шармбатон, — легкий кивок, — Института Дурмстранг и колледжа Левенбург. Мы постараемся сделать все возможное, чтобы наши гости в самом ближайшем времени почувствовали себя здесь, как дома, от вас же, мои дорогие друзья, не требую ничего, кроме вашего дружелюбия и гостеприимства! От себя хочу сказать: добро пожаловать! И ещё одно. В этом году, как вы, я полагаю, уже догадались, у нас целых два изменения в преподавательском составе. Первым делом, позвольте вам представить вашего нового преподавателя по Защите от Темных сил, доктора Джекилла!

Из-за стола поднялся худой мужчина в немного неряшливой мантии. Скованно поджимая плечи, он поклонился Залу. Неприметное узкое лицо его, стянутое на круглом лбу морщинами, вдруг расплылось в совершенно очаровательной улыбке, похожей на ровную дольку апельсина.

— Многоуважаемый доктор был так любезен, что согласился оставить научный труд ради того, чтобы преподавать в нашей Школе столь важную в наше непростое время дисциплину Защиты от Темных Сил.

Аплодисменты усилились, но доктор уже сел, ласково поглядывая на учеников чистыми голубыми глазами.

— Я слышал о нем, — прошептал Ремус. — Доктор Генри Джекилл, большой ученый, гений, странно, что он согласился преподавать у нас!

— Почему странно? — удивилась Лили.

— Волшебники такого уровная редко занимаются преподаванием. Он изучает разделение волшебной психики на Темную и Светлую сторону, известный алхимик, зельедел! Зачем ему вообще понадобилось...

— Да-да, Лунатик. Это все очень увлекательно, тихо! — Сириус вытянул шею, пытаясь рассмотреть второго преподавателя.