«Это пройдет», — наконец твердо решил он, когда способность трезво мыслить вернулась в охлажденную голову. — «Сучка просто хотела меня завести и отомстить. Будем считать, что у нее получилось. Но на этом все. Все. Больше ни шагу в эту сторону, и все останутся живы».

Имя.

Роксана слышала его в себе, чувствовала, как оно билось в каждой вене.

Она стояла, прислонившись спиной к двери, в своей испуганно притихшей комнате и прижимала руки к шее. По коже как будто размазали огонь. Собственные дрожащие пальцы казались льдом.

«Ну же... ну перестань... успокойся», — говорила она сама себе, а упрямый узел внизу живота тяжело и мучительно требовал его.

Даже одежда пахла им.

Даже волосы.

Запах ветра. Странный необъяснимый запах уличного ветра.

Роксана поскорее содрала с себя одежду, сотрясаясь от омерзения и случайно оцарапывая руки и ноги.

Из зеркала на нее взглянуло собственное перепуганное отражение. Роксана пытливо всматривалась в нездорово горящие глаза, пытаясь найти в них объяснение случившемуся, но не могла.

А на шее расцветали свежей кровью размазанные кровоподтеки.

И не было ответа.

Завернув свой позор в уютный темно-красный халат, она прямо босиком по ледяному каменному полу побежала в ванную.

Смыть все это с себя.

Смыть его.

Скорее, скорее...

Горячая вода немного успокоила.

Роксана терла руки и шею губкой, всхлипывая от боли, когда грубая ткань задевала засосы.

Его теперь было слишком много на ней, в ней, повсюду, слишком много...

«Что я натворила, что натворила?»

Ноги немилосердно тряслись от напряжения. Не устояв, Роксана плюхнулась на теплый пол в облако пара, обняла колени руками и сжалась в комок под ласковым теплым водопадом.

Впервые в жизни ей хотелось броситься к матери и выложить все, чтобы она... что?

Что делают мамы в таких случаях?

Ответа нет.

Нет нигде никакого ответа.

Роксана запустила пальцы в волосы и спрятала лицо в коленях, глядя, как капли сбегают по ногам вниз.

Случившееся исполосовало ее, и теперь нужно будет очень много времени, чтобы ранки затянулись.

Ну а пока пускай кровоточат. Здесь достаточно воды, чтобы все это смыть...

Роксана подкрутила краны, усиливая поток, и трубы натужно загудели.

Может, поэтому она и не услышала, как дверь в душевую тихонько приоткрылась, и Блэйк Забини, заглянувшая в комнату, застыла, увидев на шее и плечах девушки, сидящей к ней спиной на полу, знакомые ярко-лиловые пятна...

Сириус разделся и без силы повалился на упоительно теплую постель.

Голова дико кружилась. Кровать качалась под ним, как лодка на волнах.

Пустая и скучная кровать...

... она стонет под ним, выгибается дугой, умоляет...

Сириус схватил подушку и закрыл ею голову.

Нет.

Спать.

Просто спать.

Завтра или послезавтра он сходит к Блэйк. Это же Блэйк, она его простит. Сбросит напряжение, и сразу станет легче.

Да, все завтра.

А пока спать...

Засыпая, он слышал, как открылась и закрылась дверь, но притворился, что спит.

Кровать все еще раскачивалась.

Его тошнило.

Долбанный огневиски.

Мысли путались и гудели, расцвечивая сознание чудовищными картинками, и кровь устало и тяжело билась в висках.

Спать, спать, спать...

Кровать раскачивается... только это уже не кровать, а лодка... он наклоняется, чтобы взглянуть на воду...

Где-то снова хлопнула дверь.

Скрипнули пружины, и зазвучали приглушенные голоса:

— ... ничего мне не сказал. Завтра узнаю, в чем дело. Ты выяснил, что это за зелье?

— Да, волчье противоядие. Готовят из волчьей ягоды, собранной в период зарождающейся луны...

Голос Люпина превратился в голос Слизнорта.

— ... зелье удачи никогда не подводит!

Профессор погрозил ему пальцем.

— ... я попрошу вас!

— Профессор, это был просто запах вишен.

Сириус тревожно дернул головой, проснулся и снова услышал голос Ремуса:

— ... хочу узнать, как его приготовить. Если оно облегчает трансформацию так, как это описано в учебнике, то я готов рискнуть. Хотя бы попробуем...

—... попробуем приготовить. Не стоит недооценивать мучения, которые приносит это зелье...