Но я был не единственным неугодным подчинённым, кого Геджер сделал объектом для травли. Таких людей, которые презирали лейтенанта, набрался бы воз и маленькая тележка.

Так что даже настоящим преступником двигала неприязнь к Геджеру. Муору нисколько в этом не сомневался.

Сперва он думал, что мысль об убийстве человека посещала его раз или два. Но подумав об этом теперь, парень задумался, а правда ли это.

Правда ли настоящий убийца Геджера Рива отправил его в мир мёртвых из неприязни?

Далее его теория становилась не более чем догадкой. И хотя он думал чисто «гипотетически», что, если целью настоящего преступника было воспользоваться тюремной системой, чтобы ложно обвинить молодого рабочего крота и силой привести его сюда?

Даже Муору понимал абсурдность этой идеи.

Но было ясно как день, что это кладбище являло собой аномальное место, от которого общее представление о мире могло в одночасье померкнуть. Поэтому он мог делать выводы, опираясь лишь на собственное зрение и слух.

Что подводило его к первому откровению Ворона. «Старик ужасен. Типа, сколько бы ни нанимали людей на рытьё ям, как только они перестают выносить присутствие демонов, вскоре становятся бесполезными».

Даже простая работа по рытью ям на деле не оказывалась такой простой. И раз рабочие во многих случаях становились бесполезными, Дарибедору приходилось подыскивать новых людей, которые, помимо физической силы, должны были держать язык за зубами и в случае чрезвычайной ситуации не вызывать лишних проблем. Это означает, что Дарибедор не возражал бы против идеи нанять бывшего крота, закованного в тюремный ошейник.

И...

Смерть в итоге нагрянет даже к хранителю могил, укравшему силу Тьмы.

И если несколько человек не могли быть хранителями одновременно, то, несомненно, важное место отводилось подготовке... Вероятно, Мелия приходилась Марии чем-то вроде резерва.

Они по возможности искали кого-то, кто мог выдерживать вид монстров. И если волей случая такой человек справлялся с тяжёлым физическим трудом, то они по сути убивали двух зайцев одним выстрелом. К тому же не имело значения, пытались ли новые люди убежать, потому что после частичного преобразования во Тьму они не могли покинуть кладбище.

Другими словами, причина, по которой я здесь...

В итоге причина оказалась почти не связана с его изначальными предположениями.

Дарибедор заставил его заранее копать ямы.

Тогда на ум пришло другое утверждение Ворона: «Похоже, демоны понимают, что находятся в невыгодном положении. Теперь они не просто воздерживаются от охоты и выслеживания людей, они вообще не показываются им на глаза».

Это произошло именно тогда, когда он закончил могилу: на кладбище явился тот мясистый монстр. Говоря иначе, они спланировали атаку. Парень понятия не имел, как они вообще это сделали, но Дарибедор и люди в масках должны знать, как их вызывать.

Простого вызова явно недостаточно, чтобы убить их. По сути, призыв монстра ничем не отличался от добровольного засовывания руки в пасть льва.

Но на этом кладбище... был хранитель могил.

Пусть так, Муору не знал, как или под каким предлогом они заманивали монстров, как и не знал, подвергаются ли опасности кладбище или хранитель могил. Неужто это на благо всего человечества? Или так думать — это ложный оптимизм?

Когда он спросил об этом Ворона, тот ответил: «Даже я хотел бы это знать. Что я знаю: разобравшиеся с демонами люди получают награду. И чем крупнее добыча, тем выше подскакивает сумма. Компаньоны в масках посвятили этому жизнь».

Согласно Ворону, награда шла, к его удивлению, не из казны или церковной организации, а из кошелька одного человека. Его истинная личность была неизвестна, и даже для охотников в масках его окутывала тёмная вуаль загадочности. Причины для такой схемы имелись весьма существенные: это позволяло обходиться без официальных обязательств и «честно» расплачиваться с теми, кто навалял монстрам.

У таких сирот, как Мелия и другие, не было зарегистрированной фамилии. Этих людей вроде и не существовало. Так что Дарибедору не составляло особого труда заморочить им голову обещаниями о награде.

Из солидарности Муору даже улыбнулся. Очень простая для понимания история. Хотя он видел внутреннее убранство поместья лишь однажды, но всё ещё помнил до жути вычурную мебель и декор.

Обеспечив кладбище таким хранителем, как Мелия, его смотритель мог поднимать огромные деньги, призывая туда монстров.

От лавины догадок, обрушившейся на его голову, Муору забеспокоился, с чего это кровожадные чувства, которые он когда-то таил на Геджера, теперь снова пылали в его груди, найдя себе новый объект для неприязни. И из-за этих чувств новый компаньон в его руке кричал, желая послужить в чём-то более важном, нежели в рытье ям.