Затем он глянул на лопату в своих руках.

Затем на надгробие, на котором сидел Ворон.

Братская могила... кладбище, которое делят между собой люди и монстры.

— Теперь-то ты понимаешь? — спросил Ворон, считывая перемены на лице Муору.

Юноша кивнул.

— А теперь. Не забудь, это имеет решающее значение. Если сделаешь это и ослабишь её, в итоге... — Не скрывая улыбки, Ворон объяснил оставшуюся часть плана.

Дослушав его, Муору покраснел как рак и сбивчиво выдал: «Такое возможно?»

— Всё должно получиться. И я думаю, под конец ты будешь счастлив.

Парень снова прикусил губу. Его расстраивало, что он не мог ответить на идею Ворона отказом. И чувствуя, как беспокойство закрадывалось в его слова, спросил: «Это точно сработает?»

— Сработает, сработает... что ж, Мелия наверняка не согласится впутывать тебя, так что придётся сделать это силой... — Ворон прервался и скривил лицо, будто пытаясь вытерпеть некую боль. — Мария правда ценила Мелию. Она желала ей счастливой жизни. В этом можешь не сомневаться. Знай, когда речь заходит об этом, я говорю тебе только правду.

— Но Мария не отличалась терпением. Нет, больше похоже на то, что она не отличалась особой силой воли. Демоническая часть внутри неё, отвращение, боль от бессмертия... всё это оказалось для неё непомерной ношей. Вот почему она покончила с собой.

— Может, тебе от этого ни холодно ни жарко, но... в конце она сожалела лишь о том, что предаёт младшую сестру такой ужасной судьбе.

Вероятно, это можно посчитать всего лишь малодушием, но Мария жутко беспокоилась о Мелии, хотя они и не были кровными родственниками.

— Именно по этой причине она не может спать... И что бы для этого ни потребовалось, я хочу исполнить желание Марии. Я хочу сделать Мелию счастливой.

Я чувствую то же самое...

Хотя он зашёл настолько далеко, заманив Ворона в ловушку и выудив из него информацию, им двигало лишь это желание. Правила мира, из которого явился юноша, немного отличались от здешних, подразумевающих монстров и хранителей могил. И не похоже, чтобы люди вроде него могли что-то тут изменить. Даже когда он пытался придумать, как выйти за рамки этих правил, варианты действий вырисовывались очень ограниченными. И даже теперь парень сомневался, что мог спасти Мелию.

Но всё же... сделав счастливой девочку, счастливым станет и он.

Каким стало бы её лицо, если б я уберёг её от боли и страданий?

Если такое было возможно — пусть Муору и понимал, насколько это эгоистично, — он всё равно желал такое будущее. Если бы кто-то сейчас его увидел, то точно решил бы, что от одного такого желания он уже чувствует себя счастливым. Хотя сейчас парень вполне мог сбежать, в будущем ему такой возможности не представится, если он намерен идти до конца.

Я правда буду счастлив?

Не сильно переменившись в лице, Муору улыбнулся. Его позабавила мысль, что до сих пор он даже не пытался размышлять о подобных вещах. Оказавшись на кладбище, юноша думал лишь о побеге. Затем, сам того не заметив, он каждый день стал думать, как бы прожить подольше. Но в прошлом его единственной работой было рытьё ям, независимо от заполняющих голову мыслей.

— Прости, братец Крот, — сказал Ворон. — Наверно, после этого... ты и твоё тело пройдёте через жуткие мучения. — Ворон затем из сочувствия опустил голову.

— Эээ. — Муору тихо засмеялся, постеснявшись с ответом. — Спасибо за беспокойство обо мне, но... находиться здесь и не иметь возможности что-то сделать для меня ещё больнее.

Исчезли последние звёзды.

Муору не видел даже луну.

На бледное небо явно готовилась взойти ближайшая звезда, солнце. Он чувствовал, как прямо над восточным горизонтом поднимается гигантская небесная сфера. Первые лучи света не заставят себя ждать, неся с собой неминуемую гибель.

Парень уже телом чувствовал ожидающую его зловещую судьбу. Это ощущение полностью отличалось от того, когда монстр разорвал его тело на куски и раскидал их по округе. Оно походило на то, как если бы кто-то засунул руку в спину, схватил центральные нервы рядом со спинным мозгом и стволом и крепко сжал их.

Состоящая из бесчисленных мечей змея обладала гигантскими размерами. И огромной силой. Каждый из её обоюдоострых клинков поражал тело Муору, нанося смертельные раны, затем замирал, запуская по-новой цикл смерти и возрождения, который в итоге не прекращался всю ночь.