– - Любопытно, любопытно!
– - пробормотал Василий Павлович, -- откуда наш профессор это выдрал?

– - Я ему ничего не давал, -- испугался Толик, -- у нас и книжек-то здесь нет.

"Записку можно использовать в диссертации, -- подумал Никитин, -- как пример материального проявления маниакального бреда. Надо только провести экспертизу, разобраться: его почерк или нет. Вдруг Кузнецов нашел её где-нибудь, а потом пронёс сюда незамеченной. Или записку отдал кто-то из посетителей. В научном документе все ссылки должны быть достоверны, я не могу фантазировать!"

Рассуждая так, он вспомнил, что в милиции у него есть знакомый криминалист. С милицией у него всегда были хорошие отношения, поскольку он часто привлекался в качестве эксперта, проводил психиатрические экспертизы. Ему захотелось провести почерковедческую экспертизу, чтобы убедительно доказать принадлежность написанного Олегу Ивановичу.

Смущало только, что текст был написан старой орфографией. Образец почерка профессора у него имелся -- в истории болезни лежало несколько записок, исполненных рукой Кузнецова.

Тут в голову главврача пришла странная мысль. Для полноты картины ему захотелось достать какой-нибудь настоящий рескрипт императора Николая I, написанный тем собственноручно, и тоже представить на экспертизу.

Чего он хотел этим добиться? Никитин, пожалуй, не знал и сам. Просто, любовь к экспериментам. Нельзя же было всерьез считать, что почерк в записке Кузнецова и почерк царя совпадут. Они бы совпали, если бы профессор украл этот документ из архива, но записка, найденная у него под подушкой, явно написана на современной бумаге.

Главврач снова развернул её и осмотрел обрывок. Во-первых, текст был написан шариковой ручкой, о которой во времена Пушкина еще и не слыхивали. А во-вторых, клочок бумаги был явно оторван от полей газеты. Похоже на "Комсомольскую правду".

По месту отрыва он заметил частично сохранившиеся буквы "Комсо...". Нет, сомнений быть не могло, записка написана не в стародавние времена, а сейчас.

Вернувшись к себе в кабинет, Никитин набрал номер криминалиста.

– - Александр Петрович, добрый день, это Никитин Василий Павлович, -- представился он, -- у меня к вам большая просьба. Можете провести почерковедческую экспертизу? Я предоставлю вам образцы. Отлично!

Они договорились о времени встречи, и теперь ему предстояло получить образец почерка императора Николая. Это была простая задачка. Старинные тексты находились или в музеях, или в архивах -- оставалось всего лишь договориться и получить нужное. Василий Павлович, конечно, отдавал себе отчет, что подлинный документ ему никто не даст, придётся снять ксерокопию. Хотя криминалисты обычно не проводят свои экспертизы по ксерокопиям, но ничего, он упросит.

Однако пройдя несколько архивов и библиотек, Никитин нигде не смог получить искомое. Простая задачка превращалась в неразрешимую. Он уже отчаялся и приготовился сдаться, пока в одном месте ему не посоветовали обратиться во Всероссийский музей Пушкина. Что ж, пришлось поехать в Петербург, на Мойку.

Именно там, на одном из стендов, Василий Павлович увидел большой лист, к которому приложил руку Николай Павлович.

– - Это подлинный лист, подписанный непосредственно императором?
– - спросил он смотрительницу музея, сидевшую у стены.

– - Что вы, -- ответила та с удивлением, -- это ксерокопия. Она выглядит похоже, потому что сделана на бумаге того времени. Бумага настоящая.

– - А как мне сделать ксерокопию с этого листа? Это можно?

– - Я не знаю, обратитесь в кассу на входе.

Оказалось, что сделать ксерокопию нужного листа несложно -- надо всего лишь заплатить.

Вскоре Никитин предоставил криминалисту образцы имеющихся у него документов.

– - Василий Павлович, вам, когда надо?
– - спросил тот главврача.

– - Понимаете, этот больной сбежал из больницы и нам желательно поскорее собрать все возможные сведения о нем. Поэтому, чем скорее, тем лучше!

– - Хорошо, я попрошу коллег помочь, чтобы ускориться. Возможно, сделаем завтра. Для вас вне очереди.

– - Отлично! Буду должен.

Занимаясь организацией экспертизы, Никитин задним умом думал, что Олег Иванович найдется. Может, уже нашелся.

Однако, ни сегодня, ни на другой день, тот не появился. Его не было нигде: ни дома, ни в больнице, ни в университете. Жена не особенно расстроилась его исчезновению.

– - Ищите у любовницы, -- сказала она злым голосом, -- ему есть куда идти, кобелина проклятый!

Когда позвонили Юлии, та даже растерялась.

– - Как сбежал? Я же только недавно у него была. Он не собирался никуда бежать, он должен был выйти из больницы и переехать ко мне. Мы так договорились!