Ни разу за последние два месяца она не позволила себе думать о той ужасной ночи, но теперь стоило лишь начать, и она не могла остановиться. Она должна проклинать его. Но вместо этого видела перед собой его обезумевшее лицо, выражавшее страдание, сожаление и боль в тот момент, когда он обнаружил, что она не делала того, в чем он ошибочно обвинил ее.

Кэролайн пыталась воспроизвести в памяти все те оскорбительные, унижающие слова, которые он говорил ей. Но вместо этого ощущала только нежное прикосновение рук, гладивших ее волосы, и искаженный мукой голос:

— Не плачь, малышка. Пожалуйста, не плачь.

Колючий, раздирающий горло ком все рос и рос, но теперь она страдала не за себя, а за Клауса. И поняв это, девушка зарылась руками в волосах.

Она, должно быть, безумна, совершенно безумна! Жалеет насильника, бесчеловечного ублюдка! Да она не желает больше никогда в жизни видеть его! Никогда!

Девушка быстро пошла по лесу; порывы ветра развевали кудри светлых волос. Но тут ветер улегся так же внезапно, как начался, посреди деревьев стоял олень, настороженно наблюдая за блондинкой. Кэролайн тоже остановилась, ожидая, что зверь убежит, но он лишь внимательно смотрел на нее своими стеклянными глазами, словно чувствуя ее боль и обиду.

Сама не зная, что она делает, Кэролайн осторожно двинулась к животному, но олень испуганно моргнул и попятился назад, на мгновение остановившись, но уже через секунду его и след простыл.

Ни разу за прошедшие недели Кэролайн не нарушала твердого обещания не плакать, и ей это удалось, но тяжкий груз эмоций все копился и копился в душе. Олень, который шарахнулся от нее, словно она была наибольшим в мире чудовищем, оказался последней каплей, переполнившей чашу.

— Черт возьми! Да что же со мной не так? — выдавила девушка и откинулась головой на ствол дерева. Слезы хлынули из глаз. Повернувшись, она машинально побрела, сама не зная куда.

Соленые струйки все текли по щекам и жгли веки, но девушка не могла остановиться. Она плакала, пока слез горечи и боли больше не осталось, и, как ни странно, настроение ее немного улучшилось. К тому времени, как она добралась до дома, она чувствовала себя гораздо бодрее, чем за время, прошедшее с тех пор, как случилось «это».

Но когда расстояние до дома оставалось около ста метров, она увидела то, что одновременно привело её в дикий восторг и точно так же заставило остолбенеть от ужаса. Прямо возле крыльца ее дома, как ни в чем не бывало, стоял припаркованный роскошный черный Мерседес.

Это был Саймон.

Практически подлетев к машине, Кэролайн увидела, как дверь водителя открылась, и из машины показался вампир.

Саймон выглядел все так же, как и раньше. Неизменные джинсы и кожаная куртка, на глазах очки и пачка сигарет в руках.

— Саймон? — она не поверила своим глазам.

Вампир тепло улыбнулся.

— Кажется, мы встретились раньше, чем оба думали. — Он начал обходить машину и подошел к пассажирской двери, взявшись за ручку.

Кэролайн в шоке застыла на месте и не могла вымолвить ни слова. Ведь если поверенный Клауса здесь, то вместе с ним должен был приехать и…

Дверь открылась, и из машины показалась сначала черная лодочка на высокой шпильке, затем стройная нога и лишь потом обладательница всех этих богатств. Волосы древней были прямо выпущены, а одета она была в шерстяные черные брюки-капри от Дольче Габбана и черный шелковый топ, завершая образ жакетом от Оскара Де Ля Рента.

Ребекка была шикарна, как всегда.

— Ну и где ты ходишь, Форбс? Мы торчим здесь все утро. И кровавый черт, что это у тебя в волосах, листья?

Ребекка Майклсон небрежно облокотилась о дверь Мерседеса и нервно постукивала ножкой. Услышав ее фразу, Саймон подавил смешок.

Увидев оцепенение Кэролайн, древняя тепло улыбнулась и захлопнула дверь машины.

— Я думала устроить тебе сюрприз, но я еще ни разу не была в твоем доме. Я поняла, что не могу войти. Так что нам пришлось подождать здесь… О боже, Кэролайн, ты что, онемела за эти четыре месяца…

Она не успела закончить, так как оказалась в тесных объятиях другой блондинки. Как же она соскучилась по первородной, по этим северным растянутым гласным и едким замечаниям. Ребекка удивленно что-то пропищала, но тут же обняла ее в ответ.

— Я скучала по тебе, Бекс!

— Я тоже, милая, — Ребекка успокаивающе погладила ее по спине.

— Идемте в дом, — Кэролайн потянула подругу за собой и окинула Саймона взглядом.

— Я, пожалуй, останусь тут, — загадочно сказал вампир и вытащил из пачки сигарету. — Рад тебя видеть, Кэролайн.

***

— Итак, может, расскажешь, в чем дело? — Ребекка бросила на журнальный столик очки от Версаче и сидела на диване, пока Кэролайн разливала кровь по стаканам.

— Что ты имеешь в виду? — хотя Кэролайн прекрасно понимала, что древняя имеет в виду ее поспешный отъезд из Нового Орлеана. Вот почему Саймон решил остаться снаружи. Он просто хотел дать им поговорить наедине и дать Ребекке возможность выпытать у Кэролайн все интересующие ее подробности.