Важно подчеркнуть, что Прокл был убеждён в том, что в сакральном отношении "все боги вместе в своём наличном бытии (всё их "множество") не равняются ("цельному") Единому" (но все они сосуществуют с Единым). Следует отметить, что у Платона на это была иная точка зрения, поскольку в диалоге "Парменид" "Платон показывает... что, если существует единство [Единый, Сущий], то не существует бытия множества [богов]" (Георг В.Ф. Гегель). Видимо (по Платону), верно и обратное.

По всей вероятности, "цельной" (полной) считалась вся совокупность эпифаний, прису-щих образу (культу) изначального Единого бога (Сущему), который однако ещё у неандер-тальцев распался на две персонифицированные ипостаси по половому признаку, а каждая из них за века претерпела немало персонификаций и переориентаций (но это "множество единияностей" с установлением монотеизма вновь образовало "целостность" (суперпозировало) и в вернулось к исходному состоянию "Сущий").

Согласно теории патера Вильгельма Шмидта, изложенной им в 1912 г. в работе "Проис-хождение идеи Бога", обычному в Древнем мире многобожию предшествовал примитивный монотеизм, - люди когда-то, в глубокой древности, признавали одно, единственное, везде-сущее божество (Единого Бога), сотворившее мир. К такому же выводу пришёл и Джордж Роулинсон, проф. истории из Оксфорда: "историческое исследование показало, что в ранние времена везде, или почти везде, существовала вера в единство Бога (Единого бога)... она лежала в основе политеизма... эта вера оставила след в языке и мышлении". В свою очередь египтолог сэр Уильям М.Ф. Петри был твёрдо убеждён, что в тех случаях "когда мы можем проследить политеизм на самых ранних стадиях его развития, мы обнаруживаем, что он является следствием сочетаний (признаков) монотеизма". Археолог Мария Гимбутас в своей работе "Цивилизация Великой Богини: Мир Древней Европы". 2006) пишет: "Многочисленные категории, функции и символы, к которым обращался доисторический человек в стремлении выразить Великое таинство бытия, есть лишь различные проявления... [его отношения к] единой и неделимой... Природе", изначально, как представляется, олицетворяемой подобным ей (в силу аналогии) образом столь же единого и неделимого единственного Единого бога (у М. Гимбутас вся природа соотносится только с образом Великой богини-матери, что, по-видимому, верно лишь отчасти (особенно в свете возрождения природы путём священного брака)). Так, раввин Адин Штайнзальц ("Библейские образы". 2007), глава Израильского ин-та талмудических публикаций, глубоко убеждён, что "Монотеизм - это не высшая стадия процесса развития религии, следующая за политеизмом. Монотеизм сам по себе первичен и основополагающ; он изначально был преобладающей формой почитания Высшей Силы. Все другие культы следовали за монотеизмом, а не предшествовали ему". Таким образом, "монотеизм следует отнести к первым человеческим попыткам объяснить загадку и трагедию жизни" (К. Армстронг "История Бога. The 4000-years Quest of Judaism, Christianity and Islam". 2004).

И все эти компетентные мнения (а также многочисленные аргументы и факты, приведённые в настоящей работе, которые хорошо коррелируются с концепцией теоцентризма) вполне убеждают в изначальности монотеизма, как религиозно-мифологического мировоззрения палеолита, как духовной основы теологии язычества (разветвлённого политеизма), сформировавшегося, как представляется, на фундаменте теоцентризма, присущего ещё неандертальцам.

Необходимо подчеркнуть, что ещё Алкмеон из Критона (философ, врач и учёный, жив-ший в V в. до н.э.) утверждал, что "большая часть человеческих [так или иначе соотносимых, связанных, с бытиём] вещей [и явлений] - двоична" (Э.А. Виллер "Учение о Едином в античности и средневековье". 2002). Так, пифагорейцы выделяли десять пар двоичных начал, к примеру: мужское и женское (амбивалентность по половому признаку), правое и левое, прямое и кривое (в широком смысле), свет (светлое) и тьма (тёмное, чёрное), и т.п.. Богатая интуиция Мирча Элиаде вещает (в свете известного философского принципа): "Полярности и антогонизмы могут соединяться, интегрироваться, в некое единство ("в аспекте Бога")" (М. Элиаде "Мефистофель и андрогин". 1962/1998). И (подчеркнём) как резюмировал Мирче Элиаде (1907-1986 гг.), Андре Леруа-Гуран явственно "показал... взаимодополняемость религиозных ценностей, скрытых под знаками "мужское" и "женское"", являющими собой отдельные (самостоятельные, но взаимозависимые) ипостаси двуединого ("мать-отец") браза Единого Бога. Учёному удалось проследить единообразие данного символизма (взаимодополняемость "мужского" и "женского") от франко-кантабрийского региона и до Сибири. И, как полагал Ганс Бидерманн, "Образ двуполости всегда означает возвращённое первородное единство, первоначальную целостность материнской и отцовской сфер в божественном совершенстве". В свою очередь, Елена Блаватская также усматривала в двуполости выражение идеи целостности... идею интеграции в Едином мужской и женской сущностей. И более того, "в каббалистической традиции [даже] природа души, до воплощения её на земле, мыслится в андрогинном состоянии" (В. Андреева и др. 2004).

4.1 Амбивалентность.

В палеолите, как представляется, отправление культа Единого бога практиковалось как обряд одновременного поклонения его обеим ипостасям (об этом свидетельствует устройст-во святилищ поминовения предков у неандертальцев, их "медвежьи" святилища). Несомнен-но, что поскольку таинство материнства издревле вызывало изумление и восхищение, и считалось сакральным, и эти чувства неандертальцы (а также и их предки, изготовившие в Марокко в нижнем палеолите кварцитовую женскую фигурку) и кроманьонцы нередко выражали в изготовлении скульптур "палеолитических венер", то своё преклонение перед святостью материнства эти люди и выражали Всеобщей матери (как материнскому проявлению Единого бога). О том, что вместе с тем практиковалось и отдельное "каждение" богу-отцу, говорит, в частности, обустройство "медвежьего" святилища (см. ниже), в котором у неандертальцев проводился обряд инициации мальчиков-подростков.

В частности, в знаменитой "Книге бытия" племени майя-киче ("Пополь-Вух", гл. 1) го-ворится, о том, как совершилось возникновение неба и земли, всех сотворенных вещей; и о том, что всё это было названо Великими "Матерью и Отцом" (которые предвечно пребывали в мировых водах, покрытых непроглядным мраком (параллель к египет. паре "Нун" и "Наунет")), - теми, кто дает рождение детям, и кто создал дыхание жизни и мысль (М. Элиаде "Священные тексты народов мира".1998).

Следует подчеркнуть, что именно А. Леруа-Гуран был тем учёным, который впервые отметил тот факт, что в ансамбле верхнепалеолитического искусства (в наскальной живописи и рельефах, статуэтках и каменных пластинках) занимает центральное место несимметричная оппозиция и единение начал: "женское-мужское" ("она-он", "мать-отец").

Так, в наскальных изображениях верхнего палеолита знак руки ("руки... просто знаки" (акад. А.П. Окладников (1967)) был обнаружен более чем в двадцати пещерах Ойкумены. Чаще всего этот знак, как выяснилось, изображает левую руку, а не правую (так, в пещерах Гаргас и Кастильо (примерно 40-35 тыс. лет до н.э.)) отпечатков левых рук - 159, а правых - 23; использовались красная охра и чёрная краска); и, как полагает А, Леруа-Гуран, знак левой руки в первобытном искусстве (видимо, ещё неандертальцев) являлся одним из способов символического обозначения женского начала (Всеобщей матери). В частности, в пещере Кастильо (А.Д. Столяр; Рис. 35), отпечатки левых рук нанесены (фриз длиной ок. 5 м) на диски (символика Неба), плотно заполненные точками (зародышами новой жизни). Примечательно, что отпечатки "женских" рук расположены у фаллоса и на нижнюю часть крупа бизонов, нарисованных красной краской (символика бога-отца). Такие графемы могут означать: "рука" богини-супруги на её паредросе (на "интимных" местах тела Всеобщего отца (в облике зубра, - эмблемы неисчерпаемого плодородия)), как знак готовности (призыв) богини-матери к священному браку (изображалось и обратное - "рука" бога-отца на супруге (её эмблемах) как призыв паредроса к жизнетворящему браку). Важно отметить, что судя по данным монографии проф. А.Д. Столяра ("Происхождение изобразительного искусства". 1985), помимо простых отпечатков рук, специально делались и их (рук) рисунки. Так, Рис.32 - левая женская рука с тонкими, длинными, слегка изогнутыми пальцами и линией "жизни" на ладони (пещера Альтамира); Рис.33 - контур правой руки, выполненный прерывистой красной линией (пещера Эль Кастильо).

Важно отметить (см. выше), что дошедшие до нашего времени образцы сакральной символики неандертальцев указывают на уже развитое представление о дуальности образа Двуединого божества (мать-отец (амбивалентность), небо-земля, верх-низ, левое-правое), выразившееся в "овеществлении" изображений женской и мужской ипостасей Единого бога (к примеру, ашельско-мустьерские женские статуэтки, макет бога-отца в облике медведя, фаллосы-сталагмиты).

Существует достаточно свидетельств, говорящих о том, что и в палеолите, и в земле-дельческую эпоху (подробнее см. ниже) земля и её недра считались "вотчиной" мужского божества (бога-отца), воплощением самого бога. Так, убейд.-шум. наименование "Энки", означает "Владыка земли", это же можно сказать и об имени "Посейдон" (см. ниже), а муж. имя "Кур (гора)" - синоним шумерской преисподней (земных недр). Древнеиндийский эпос ("Taittiriya-Brahmana") повествует, что в начале времён бог Вишну (санскр. "viu" - "про-никающий во всё"), в образе (его третье воплощение) гигантского кабана (кабан (вепрь) - эмблема бога-отца, как бога недр земли) спускается (проникает) в глубины (в бездну) перво-бытных (космических) вод и извлекает оттуда Землю (т.е. Вишну, как демиуг, достаёт из небытия (создаёт) Землю, отныне ему принадлежащую). В мифологиях ряда этносов Змей (одно из воплощений бога Земли и её вод, см.ниже) держал на себе Землю.

Итак, поскольку оказывается, что погребальная яма-могила (как в овальной (символика богини-матери), так и в прямоугольной (символика бога-отца) форме (с вариациями)) - возрождающая "материнская утроба (лоно Единого бога)", - расположена в земле и её недрах, т.е. в теле мужского божества (паредроса богини), а это (в соответствии с такими образцами как гермафродит) возможно лишь при условии, что мужское и женское начала соединены (слиты) в общем теле единого субъекта, и который в таком случае - "он-она", "мать-отец", т.е. Двуединое божество, при необходимости способное разделяться на ипостаси.