4. Культ Двуединого божества.

"Божественная андрогинность есть не что иное,

как архаическая формула божественного двуединства".

Мирча Элиаде

В знаменитом папирусе Бреммер-Ринда (восходящем к "Текстам пирамид"), в разделе "Книга познания развитий Ра и о низвержении Апопа" (История сотворения "А"), древней-ший египетский бог "Неб-ер-чер" изображен как предвечное божество Вселенной: "Образ... единый, единственный, создавший всё сущее... изречением которого составились боги... Ты был по бытию первым, когда ещё ничего не было" (Лейденский папирус (94.с351)). Бог Неб-ер-чер представлялся невидимой, не имеющей образа, всемогущей сакральной силой, запол-няющей всё пространство во все времена. "Никто из богов не знает настоящего вида его... Он сокровенен... велик... непознаваем".

Очевидно, что архаичный Неб-ер-чер обладает всеми чертами, соотносимыми христиан-ством, мусульманством и иудаизмом с современными представлениями о Всемогущем Гос-поде, и, по-видимому, вполне может являться предтечей монотеизма (поскольку предтечей Всевышнего гелиопольского эхнатонизма, а через него и мозаизма, и бога "Эйн Соф" кабба-лизма - он, несомненно, являлся ("Исход евреев из Египта")).

Образ великого фиванского бога Амона, как демиурга и верховного божества (эпохи Нового царства), упоминается уже в Первый переходный период. Лейденский папирус описывает Амона так: "Таинственный превращениями (считался одним из сокрытых бо-жеств гермопольской Огдоады), сияющий воплощениями, чудесно обнаруживающий себя бог, богатый обликами!.. Сам Ра соединен с его плотью, и тогда он (как "Амон-Ра" - в эпоху Нового царства), как "молодой Ра" (утреннее, восходящее Солнце - Хепри))... его называют также Та-Таненом ("его называют Татаненом-Амоном (Берлинский папирус)) первобытных вод... ("он - Атум... будучи одним телом с ним", "тело его - Птах" (известен и такой теоним Пта как "Птах атен ен пет" - "Птах - (солнечный) диск (атон) небес"); характерно, что пред-вечный Та-Танен/Птах отождествлялся также и с изначальным водным Хаосом (амбивалентным) Нун-Наунет). Его (Амона) внешность не описывается в письменах". Следует отметить, что Амон соотносился (аккумулировал) и с рядом других богов (см. по тексту). Таким образом, всё выше означенное отождествляет Амона с единым и единственным, изначальным Неб-ер-чером.

Крупнейший современный специалист по древнеегипетской теологии Эрик Хорнунг от-мечает: "Мысль, что все боги в конечном счете являются проявлениями или ипостасями не-которого Божества, многократно появляется в египетском богословии и религиозной поэзии, особенно в эпоху Нового Царства". "Изучая древнеегипетские религиозные тексты, читатель может убедиться, - полагает тонкий знаток египетских древностей Уоллис Бадж ("Легенды о египетских богах". 1997), - что египтяне верили в Единого Бога, - самосущего, вечного, невидимого и непостижимого, - творца неба, земли и подземного мира... По верованиям древних египтян Бог-творец был способен принимать самые разнообразные образы и формы, которые вполне могли обретать в религиозном сознании самостоятельное существование" (персонифицироваться).

Мысль о том, что "все боги в конечном счете являются проявлениями или ипостасями" изначального, предвечного Единого бога (Сущего), волновала и умы у греков. Так, Софокл (496-406 гг. до н.э.) провозглашал: Зевс "един воистину, един бог, который создал небо и великую землю". Эсхил писал в сер V в. до н.э.: "Зевс есть небо, Зевс - земля, Зевс - воздух, Зевс - все, что есть сверх того". В орфическом гимне Зевсу говорится: есть только "тело од-но [тело Зевса], и в нём всё... огонь и вода, земля и эфир, Ночь со Денницей... первороди-тель и Эрос... всё это в теле великом покоится ныне" (т.е. Зевс вполне соотносится с Амо-ном-Ра).

Обратимся к популярному трактату античного философа-неоплатоника, главы Ака-демии в Афинах Прокла Диадоха "Первоосновы теологии" (являющего собой замечательный образец античной логики, который содержит 211 параграфов, в каждом из которых чётко формулируется и строго доказывается определённое утверждение). Посмотрим, как виделось божественное интеллигенту заката античности, внуку ликийского жреца, "язычнику" раннехристианской эпохи (сочинение Прокла "Возражения против христиан" не сохранилось).

Итак, согласно теологии Прокла (412-485 гг.), изначально существовал единый и един-ственный Бог ("Сущий"): "Первейший Бог есть... просто Единое [божество]... Всё обожеств-ляемое простирается к одной божественной единичности... Из всего причастного божественному... и обожествляемому - сущее ["Сущий"], - самое первичное и высшее... Всё причастное божественным единичностям [читай "богам", см. ниже] берёт своё начало от Сущего... ведь сущее (Сущий) - первично... Всякий разряд богов [как "единичностей"] происходит от первых начал...". Вместе с тем, Прокл Диадох убеждён, что "всякому богу, - более цельному, причастен (соответствует) более цельный род (состояние) Сущего", и который [как более цельный бог] (поэтому) ближе расположен к первичному (к Сущему)".

Характерно, что Прокл не анализирует причин возникновения многобожия, однако кон-статирует, что "существует множество богов"; и "каждый бог из следующих за первичным, есть... некая [не однозначная] единичность" [т.е. по Проклу наличествует ранжирование бо-гов], а "всякое [их, богов] множество [как персонифицированное проявление содержания культа] Сущего единично" (т.е. образовалось одно множество не дублирующихся и не рав-ных по значимости богов (о возможности изменения этого множества Прокл не упоминает)), и оно (такое множество) "измеряется божественными единичностями", следовательно, "измеряется" неким, как представляется, ограниченным (не бесконечным, поскольку речь идёт о единичностях) количеством богов. И действительно, согласно Проклу (пар.149), "всякое множество божественных единичностей (т.е. богов) численно ограничено" (множество замкнутое). И поскольку "в богах всё существует единично" (а это каждое не однозначно по значимости), и (пар. 135) "всякой божественной единичности [т.е. образу того или иного божества] непосредственно причастно что-то одно [из "пакета" неравноценных проявлений (эпифаний)] Сущего" (т.е. каждое божество является проявлением какой-то одной из эпифаний Единого бога); то, следовательно, и количество возможных проявлений (эпифаний) образа самого изначального единого и единственного Бога ограничено).

Вместе с тем Прокл, рассуждая о "всяком боге, - более [или менее] цельном", тем самым по умолчанию использует понятие "цельность" в качестве меры некоего сакрального свойства, предполагая, что величина этой меры (здесь "цельность" божества), варьируется в каких-то пределах (больше - меньше): "[боги], более близкие к Единому (к "более цельному" Сущему (вероятно, с более значимым его проявлением)), - более цельны, а те, что дальше - более частичны (менее цельны и соотносятся с менее цельным Сущим (вероятно, с менее значимым его проявлением)". Напрашивается предположение, что и эпифании в образе Единого бога (изначально содержащиеся в предвечной субстанции Сущего или созданые Им в себе в процессе творения Мира) ранжированы (как единичностные "разряды") относительно некоего его сакрального центра (ядра), а тогда субстанция, представляющая самого Сущего (видимо, трансформировавшегося как Неб-ер-чер в пору творения), неоднородна, не "цельна" (как и изначальная совокупность: мрак, хаос и воды)). И тогда "цельность" (как мера удалённости той или иной эпифании от этого центра/ядра) может являться мерилом значимости, "весомости" (в природе и обществе) той или иной эпифании (проявления) Сущего, социально-культовой "близости" к значимости его полного ("цельного") образа. И действительно, согласно концепции Прокла, все божества ранжированы - поделены на разряды по уровню (степени) близости к Единому, и "каждый из богов проявляет себя соответственно с тем разрядом, в котором он осуществляет своё проявление (доставшуюся ему эпифанию)". Вместе с тем (пар. 132) "все разряды богов связаны между собой опосредствованно".