– Потому что пока рано. Там слишком много неизвестных, а ошибиться мы не имеем права.
– Вздохнул, дописал ещё пару цифр.
– Но и тянуть слишком долго не следует…

Про себя он додумал, что иначе эта же светлая мысль может прийти в голову другим, но Тьелпэ, видимо, думал о том же самом.

– Разве нам не нужно успеть к нему раньше, чем Нолофинвэ?

– Успеем.
– Куруфинвэ отложил табличку с готовыми уже расчётами и обернулся.
– Кстати, они подарили карту. Побольше той, что оставил Эндир.

– Подробную?
– Тьелпэ тоже поднял голову от круга.
– Есть что-то неожиданное?

– Да. Нет.
– Улыбнулся.
– То есть, я ещё не рассматривал подробно. И ещё несколько книг, так что теперь можно серьёзно заняться их языком. Хотя кое-что я уже и так понял. Можно проследить определённые закономерности, они почти всегда соблюдаются. И зная, как меняются слоги, можно предположить, как будет звучать слово на их языке.

Некоторые, самые очевидные соответствия Тьелпэ тоже успел заметить, оказывается, – вроде того, что местные моментально переиначили “Хисиломэ” в “Хитлум”, - но с ходу он закономерностей не видел. Однако шлифовка хотя и требует внимания, но голову обычно оставляет свободной: нижний пояс оставить вертикально, остальное срезать под 45 градусов, следующий пояс – опять срезать вдвое, и так пока не выйдешь на плоскость на макушке. Потом сменить стальной круг на оловянный, сточить грани между поясами и начать зашлифовывать в купол, ничего не пропуская и нигде не задерживаясь, чтобы на кабошоне не получилось бугров или плоских участков. При должном навыке это занятие особо не занимало мысли, и через несколько минут Тьелпэ опрометчиво спросил, почему “лаурэ”, золото, на синдарине внезапно “глаур” – и Куруфинвэ охотно принялся объяснять, что в старом квенья, ещё у Куйвиэнен, это “г” в начале было, просто в современном квенья оно утратилось, а в телерине и синдарине, оказывается, – нет. Так что “Макалаурэ”, например, на синдарин должно переводиться как “маг” (от “мака”) + “глор” (от “лаурэ”), но авари, похоже, тоже не любят удвоенных заднеязычных и выбрасывают одну для благозвучия. И это ещё не самое интересное, некоторые слова меняются и вовсе до неузнаваемости…

Участвовать в обсуждении Тьелпэ, разумеется, не стал. Кивнул только, дослушав, и Куруфинвэ с лёгким разочарованием подумал, что действительно, лучше уж с Макалаурэ о языках поговорить. Посетовал только вслух, что материала пока недостаточно, сложно определять закономерности.

– Можно послов расспросить, - неожиданно ожил Тьелпэ.

– О чём? Ты думаешь, мне повезло, и кто-то из них интересовался чередованием гласных?
– Выразительно хмыкнул, показывая всю свою веру в подобные совпадения.
– Лучше я книги их почитаю.

Тьелпэ не стал спорить.

– Они у нас надолго?

Куруфинвэ пожал плечами.

– Надеюсь, нет. Как я понял, скоро шторма начнутся на море, и они хотят успеть уплыть.

– После того, как съездят к Нолофинвэ?

Вопрос разом напомнил о приятном. Куруфинвэ положил табличку с проверенными уже три раза расчётами, отвернулся к окну, слушая, как дождь барабанит по пузырю. Качнул головой.

– Нет, к Нолофинвэ они не поедут. Я надеюсь, у Макалаурэ хватит ума хотя бы в этом их убедить!

– А они туда собирались? – осторожно спросил Тьелпэ, приостанавливая работу. Пока непонятно было, насколько это безопасная тема для разговора, а портить отцу настроение он как-то не собирался.

– Пока нет, - Куруфинвэ нахмурился, разом представив, сколько всего мог успеть наговорить старший, пока они тут с камнями забавлялись. Может, стоило сдержаться и потерпеть Макалаурэ ещё пару часов? Он быстро глянул на ждущего ответа сына и продолжил: - Про Нолофинвэ они спрашивали, но вроде бы удалось дать им понять, что он просто контролирует другой лагерь, а не отгораживается там от нас. Но потом я ушёл, и что там говорили дальше, не знаю.

Тьелпэ кивнул, но Куруфинвэ на него уже не смотрел, рассеянно поглаживая камень. Пока станок не освободился, делать всё равно было больше нечего, да и мысли уже снова вернулись к Кирдану с его послами. И как теперь выяснить, чем всё закончилось? Не у них самих же. А Макалаурэ вопрос услышит, а смысла его не поймёт, толку его спрашивать?

– Я могу узнать, - вдруг снова подал голос Тьелпэ.

Куруфинвэ сперва взглянул удивлённо, но потом понял и покачал головой.

– Если что-то пошло не так, мы и так узнаем. И очень быстро. Тебе надоело заниматься сапфиром? Тогда уйди от инструмента.

Шлифовальный круг тут же завертелся снова. Впрочем, как быстро выяснилось, вопросы у Тьелпэ не кончились. Правда, в этот раз он работу не прерывал, только голову повернул.

– Мне просто интересно, с чем приехало это посольство. И что ты собираешься делать дальше.

– Что я собираюсь делать? При чем тут я? У нас Макалаурэ старший, он сам все проблемы решит.
– Куруфинвэ, вздохнул, встал, положил камень на стол и достал с полки мешочек с незаконченными застёжками. Если не получается делать то, что хочется, можно заняться хотя бы тем, что нужно.

Возвращаясь к стеллажу за инструментами, Куруфинвэ поймал скептический взгляд Тьелпэ. Что, неужели сын не поверил в способность Макалаурэ решать проблемы? Мастер хмыкнул, разложил по столу застёжки и всё-таки пояснил:

– Я думаю, Кирдан их прислал просто посмотреть на нас. Без конкретных целей. Собрать информацию, ну и… По ситуации. И если Макалаурэ ничего не напортачит, - Куруфинвэ поймал себя на том, что снова начинает заводиться, глубоко вдохнул, потёр бровь тыльной стороной ладони.
– В общем, ситуация с двумя лагерями не должна им показаться настолько странной, чтобы ехать туда, рискуя не успеть до штормов. А когда они уплывут, нам останется передать зерно Нолофинвэ. Вместе с сердечными приветствиями и искренними сожалениями, что непогода не позволила им увидеться лично.