“Потому что я бы хотел извлечь его иглу до общего отбоя”, - честно напечатал в ответ Хакс.

Теперь ответ задержался. По ту сторону экрана Ликс пытался понять, о какой игле идет речь, но точно о ней вспомнить не мог.

Видимо, капитан умолчал намеренно. А иглу в него вогнали в наказание за своеволие и звукозаписывание.

“Как глубоко и где?”

В ответ пришло слово в слово то, что Хакс говорил полковнику перед тем, как получить иглу: “Живот, ниже солнечного сплетения, выше пояса, центр. Глубину не знаю и даже приблизительно не представляю”.

Через пару секунд пришла додуманная мысль: “Сантиметр точно есть, может, глубже”.

На том конце связи Ликс искренне поразился и сначала набрал: “Сдурели?”

Потом подумал. Стер. Написал заново:

“Это слишком опасно для вас, порвете себе солнечное сплетение. Я вытащу. Где?”

Хакс не мог придумать ни одного места кроме своей каюты, где их бы точно никто не мог засечь. Исключая Фетча, разумеется.

Зато будет возможность в очередной раз изобразить покорность.

“У меня. Каюта номер 1408. Мне нужно десять минут, чтобы дойти. Не берите анестезию, ему не понравится, и достанется за это вам. Я справлюсь.”

Хакс не был по-настоящему уверен, что справится, но не умрет ведь он от этого в конце концов.

Ликс же нахмурился, прочитав сообщение. Несмотря на три года ада, он остался врачом, верным своим принципам и твердо уверенным, что нельзя делать операцию без анестезии.

Особенно если игла дистанционная, а Фетч ее включит.

Но переубеждать капитана - дохлый номер, и потому Ликс написал просто: “Понял. Через двадцать минут буду,” - и бросился собираться и вкалывать себе DVJ-100. Отпускной полетел в пекло, но что поделать… Свой долг врач был намерен исполнить.

***

Как выяснилось, Хакс совершенно точно не был морально готов “справиться”.

Оказавшись у себя, он снял китель, осторожно прошел в душ, думая о возможности наличия камер и здесь, и развязал повязку на ребрах. Кровь успела запечься от долгого отсутствия вибрации, и теперь Хакс принялся осторожно смывать её всё той же футболкой, стараясь не давить. Когда вода перестала быть розовой, капитан глянул в зеркало. В отличие от боков, где края ран были растянуты, здесь практически ничего не оказалось видно: прокол сомкнулся и над засевшей в теле иглой была только маленькая алая точка.

Хакс выжал футболку, насколько мог быстро высушил её в сушилке для головы и выбрался из ванной обратно в комнату.

Страх начинал наползать из уголков сознания удушливой серой массой.

Но ждать ему, к счастью, не пришлось, потому что раздался звонок по видеофону.

Хакс еще раз оглядел комнату в поисках камер, но опять ничего не нашел. Нашел - разбил бы к чертям, пусть Фетч наказывает. Но стены предательски молчали.

Глянув на экран, капитан приложил ладонь к сенсору и тут же отступил от двери - вряд ли Ликс стал бы входить при ком-то в коридоре, но всё же стоило обезопаситься.

Выглядел врач значительно лучше, чем с утра - нормальный цвет лица, волосы причесаны, халат правда такой же немного небрежный. Лямка от плотной хирургической сумки была переброшена через плечо.

Но печальный беспокойный взгляд выдавал, что улучшенное состояние было достигнуто и с помощью препаратов.

– Здравствуйте, - невесело усмехнулся Хакс.

Ликс быстро кивнул и прошел внутрь, чтобы поскорее скрыться из коридора, и искоса оценивающе глянул на Хакса. Тот явно побывал в душе перед операцией, и это делало ему честь.

– Ложитесь на кровать, капитан.

Хакс послушно сел, но ложиться не поторопился, стараясь унять сжимающий внутренности страх.

Ликс тем временем подошел к столу, где и оставил сумку, после чего перекатил компьютерный стул ближе к кровати. Там он расстелил плотную стерильную ткань, на которую выложил инструменты - пару скальпелей, несколько щипцов разной степени изогнутости, бинты и уже помогавший Хаксу инъектор с ампулами с анестезией.

Инъектор капитан заметил не сразу, а когда обратил внимание, то поджал губы и покачал головой, но вслух ничего не произнес, кроме:

– Может, я останусь сидеть? Мы зальем кровью кровать, в случае неожиданной инспекции придется объяснять.

Ликс недоуменно посмотрел на него и тоже покачал головой:

– Ложитесь. Я не залью все кровью, если грамотно буду действовать.

На лице застыла печальная, болезненная улыбка.

– …на себе еще ни разу не попадался.

Сдержать поднявшуюся от этой фразы очередную волну ненависти к полковнику удалось с трудом, и Хакс завалился на спину, рванувшей мышцы болью отвлекая себя от любых возможных комментариев. Не дай все боги Галактики Ликс еще сочтет, что его реакция направлена на него.