В широко распахнутые створки окна врывался прохладный вечерний ветер. Узбад смотрел на закат, не мигая, и его красивое лицо казалось абсолютно спокойным.

— Где ты был? — поинтересовался он, не глядя на вошедшего друга. — Я звал тебя еще с утра, хотел посоветоваться.

— Твое послание засмотрелось на то, как я добываю шкурки помягче для братца, — хмыкнул воин. Он присел за низенький столик и налил себе вина из широкогорлого кувшина.

В углу зашевелилась груда тряпья, издав тихий стон. Из-под накидки показалась макушка молоденького паренька — того самого, которого вчера притащили на потребу узбаду. Торин наконец моргнул, отводя взгляд от солнца, и улыбнулся кончиками губ. Он поманил юношу к себе и, когда тот опасливо подошел, вручил ему увесистый мешочек, тяжко звякнувший после того, как паренек принял его. А затем знаком показал уходить.

— Заездил ты его, — ухмыльнулся Двалин, проводив жертву страсти родича взглядом. — Вон как на полусогнутых поплелся.

— Переживет, — уверенно заявил Торин, поднимаясь с подоконника. — Для того, кто впервые спал с мужчиной, он был неплох, мне почти понравилось.

Гномы обнялись, приветствуя друг друга. Торин вздохнул, положив подбородок на плечо товарища:

— Жаль, что лишь тебе одному я могу пока что доверить тайные помыслы, друг мой. Мне хотелось бы иметь при себе еще одного или двух друзей, достаточно надежных, чтобы решать с ними вопросы жизни и смерти.

— У тебя есть мой брат, — напомнил Двалин, отстранившись и внимательно глянув в глаза узбада. — И твоя сестра, она очень умна для женщины. И племянники твои хоть и шалопаи редкостные, а словом и делом помогут.

— Не то, — поморщился Торин, кривя тонкие губы. — Я тебя потому и позвал, что хотел посоветоваться. Хочу взять себе супруга — для теплой постели и, быть может, для поддержки. Кого посоветуешь?

— Не себя, — хохотнул Двалин. — Я уже женат на твоей славной сестрице. Погоди, ты что, серьезно? Надо брату сказать, пусть Махалу помолится за то, что этот день наконец-то настал…

Как бы ни насмехался старый друг, узбад, кажется, и впрямь принял решение. Торин унаследовал от предков не только горделивый профиль и крепкую стать, но и упрямство сродни тем самым горным баранам, на которых восседал народ кхазад в походах. Так что решения его менялись крайне редко.

Они совещались довольно долго, пока совсем не стемнело. Решали, оставлять ли маленький гарнизон в этом городке (в итоге сошлись, что не стоит: уж больно мал был город) и куда направиться в поисках супруга для узбада. Брать в жены женщину он не хотел категорически — что ж, дело вкуса. Многие славные воины и молодые юноши сочли бы за честь составить пару для великого короля…

В начале длинной осенней ночи Двалин вернулся в шатер — один из тех, в которых ночевали гномы во время походов. Дис уже лежала на шкурах, прикрыв глаза, но приподнялась, когда вошел ее муж. Покрывало соскользнуло с обнаженной груди. Двалин сел рядом и крепко поцеловал женщину, сминая округлые грудки жадными ладонями.

— Что вы решили? — Дис уселась на него верхом, неспешно лаская широкие плечи и грудь воина. Тот поморщился:

— Ты знаешь Торина… Он ни в какую не хочет брать юношу из нашего племени, ему экзотики подавай. Думаю, ему просто не хватает еще одного раба в постели — только не на время, а постоянно. Может, найдется достаточно умный парень?

— Когда мы уйдем из этого города? — Дис медленно опустила руку мужа к своим бедрам, беззастенчиво потираясь чувствительной кожей о его пальцы. — Здесь ничего нет, кроме перепуганных бедняг-жителей.

— Завтра, любимая, — воин улыбнулся, переворачивая ее, чтобы войти в горячее, ждущее его лоно. — Завтра мы пойдем в поход на запад. Мы еще не были там, тамошние земли плодородны, богаты… и ждут своих хозяев.

========== 3. Бильбо ==========

Маленький жучок полз по листку, примериваясь, с какого края начинать есть. Он не подозревал, что за ним в данный момент уже следят — и жить ему осталось не так уж долго.

Ловкие пальцы подхватили жучка, сбрасывая в банку с водой. Хозяин спасенного цветка выпрямился, разминая другой рукой затекшую спину.

— Ну вот, это был последний, — удовлетворенно резюмировал он. — Что за напасть такая, то и дело эти ребята ко мне наведываются! Бедные розочки, никто-то вас не любит, кроме меня!

Говоривший был хоббитом, довольно высоким для своего племени, но маленьким по сравнению с другими народами Средиземья. Звали его Бильбо Бэггинс, и проживал этот достопочтенный сквайр в самом сердце земель Шира, занятых хоббитами.

Полурослики были мирным народцем. Постоять за себя против равного противника они могли, однако предпочитали честный труд на принадлежащей им земле, садоводство и земледелие. Впрочем, у них были и свои кузнецы, плотники и портные, так что в целом община хоббитов была замкнутой и не особенно нуждалась в окружающем мире. А поскольку окружающий мир еще меньше нуждался в хоббитах, не было ничего удивительного в том, что немногие помнили про этот небольшой народ. Войн тут не случалось уже долгие годы, и вряд ли хоть один из местных когда-либо держал в руках что-то опаснее кухонного ножа.