— Подумаешь. Костюм на тебе сидит по-прежнему отлично. Я почти научился завязывать твои чертовы галстуки, Гарри, я вот только научусь причесывать твой сраный веник на голове и каждое утро я буду привозить своего Бонда на колесиках на работу. Ты будешь великолепен… я примотаю тебе скотчем пистолет к подлокотнику, м?

— Эггзи, — Гарри почти смеялся, по крайней мере, у него заблестели глаза. Эггзи облегченно плюхнулся поперек его неподвижных ног и выдохнул в покрывало:

— Что? Я серьезно, Гарри. Уверен, у тебя и так неприлично большая пенсия, но все же… неужели не скучаешь?

— Я уже говорил, — негромко выдавил Гарри. Эггзи открыл глаза и повернул голову:

— Что тогда?

— Я не хотел бы это объяснять.

— Да, мне, наверное, не понять, — закатил глаза Эггзи. — Хотя ты знаешь, однажды я упал с брусьев, и так ебнулся головой, что у меня руки и ноги отстегнулись на пять минут просто… я думал, я никогда их больше не почувствую.

— Воображаю твой ужас.

— Мне было шестнадцать! Прикинь, первая мысль — я проснусь утром со стояком, и у меня даже подрочить нечем!

— Немыслимо.

— Ты издеваешься, да? — Эггзи приподнялся на локтях, глядя на Гарри. Гарри смотрел на него со странной легкой улыбкой.

— Отнюдь. Твой страх более чем понятен любому мужчине и практически в любом возрасте…

— Ты скучаешь по этому? — Эггзи снова медленно сел и прищурился. — Ты не контролируешь тело, но оно же живет, вот допустим, пришла Энн, твоя массажистка, или там Рокси неловко нагнулась перед твоим креслом, и ты такой — упс…

— Не то чтобы я скучал именно по неловкости таких ситуаций, — благодушно признался Гарри самым светским тоном. — Но беспомощность порой удручает.

— Так реакция есть! — хохотнул Эггзи. Гарри терпеливо прикрыл глаза:

— Я не чувствую, но я жив, ты абсолютно точно сформулировал.

— Часть возбуждения, — мудрым тоном завел Эггзи, — всегда в голове.

— Ты совершенно прав.

— То есть, ты точно можешь знать, в какой момент твоя нижняя часть выражает энтузиазм? — Эггзи было не по себе от того, куда зашла беседа, но все было лучше, чем дурацкая болтовня о долге Гарри и шансах Эггзи на лучшую жизнь. Его все устраивало.

Гарри неопределенно кивнул:

— В некоторой степени мне доступно и возбуждение, и удовольствие.

— Грязные фантазии? — Эггзи пошло поиграл бровями. Гарри вдруг скользнул по нему хитрым взглядом:

— В том числе.

— Да ты кокетка, Гарри, — Эггзи нетерпеливо закатил глаза. — У меня ощущение, что я пытаю шпиона.

— Оно тебя не подводит, — весело сообщил Гарри. Эггзи с присвистом выдохнул и улегся на его кровать рядом, вытягивая ноги поверх одеяла.

— Давай, колись, секрет за секрет.

— Эрогенные зоны, — монотонным голосом заговорил Гарри, — есть на всем теле, включая голову. Уверен, тебе об этом отлично известно. Тело человека умеет до определенного предела искать замещение отказавшим функциям, так, слепые люди развивают сверхслух, скажем, и тут примерно та же ситуация… уверен, ты представил себе сейчас нечто немыслимое и непечатное, Эггзи.

— Да, Гарри, — давясь смехом, пробормотал Эггзи. — Хуй на голове, что-то вроде того.

— Я бы попросил тебя в таком случае не представлять себе в качестве подопытного объекта именно мою голову.

— Гарри, — простонал Эггзи, хохоча, — боже. «Не думайте о слонах»…

— Я рад, что смог тебя позабавить, — невозмутимо произнес Гарри. Эггзи, отсмеявшись, перевернулся на живот и пристально уставился в его лицо.

— Прости. Итак?

— В моем случае, самые приятные ощущения вызывают прикосновения к шее. Чем ближе к краю потери чувствительности, что любопытно, тем сильнее.

Эггзи завис, разглядывая его, машинально опустил взгляд на его шею и шумно закашлялся.

— Ты в порядке? — спокойно спросил Гарри, изучая потолок. Теперь, кажется, была его очередь веселиться.

— А… а как ты выкручиваешься?

— Мне, как и многим людям, снятся сны определенного характера, — поделился Гарри. — Насчет тактильных ощущений… есть, безусловно, некоторые трудности, но джентльмен способен с подобным смириться.

— Боже, — Эггзи потер глаза рукой. — Ты… ты пиздец, Гарри. Со всем уважением.

— Я оценил, что бы это ни означало, — кивнул Гарри. Эггзи, не в силах затормозить, потянулся и провел пальцем поперек его горла.

— Нет, правда… воротники? Галстуки, эм, я не знаю… или, когда я тебя мою в душе, ты втихушку тащишься?