Гарри двигался.

Он брал бокал с водой рядом с сиденьем, поправлял брюки, чистил оружие — легко, как-то пугающе обыденно, перебирал какие-то бумажки — Эггзи не вглядывался, он рассматривал мелькающие в поле зрения руки, ноги — подвижные, несмотря на то, что Гарри следил за собой. Он словно выверял каждое движение, тщательно отмеривая, но делал это легко.

Гарри поправлял печатку на мизинце, постукивал пальцем по дужке очков и делал еще миллиарды движений, простых, но кажущихся Эггзи удивительными просто потому, что Гарри это мог.

Тогда еще мог.

Эггзи посмотрел на дату записи в углу видео — за сутки до Дня В.

Он не мог сказать, что ему не стремно — это было все равно что знать конец фильма, садясь его смотреть впервые, и знать, что финал будет несчастливым.

У него снова было ощущение, что он лезет в чужое белье, но теперь оно сопровождалось странным чувством, что у него есть на это право.

Ему казалось, Гарри хотел бы этого.

— Как там мисс Мортон? — даже голос Гарри казался другим, деловой и легкий тон, которого Эггзи у него никогда не слышал. Ответил ему Мерлин:

— Она будет в порядке. Стивен улетел домой, он в раздрае, но он всегда выглядел так, будто не понял, куда попал. Девочка — другое дело, ты ее видел.

— Передай Перси мои поздравления. Она достойная…

— Сам передай. Боюсь, у меня нет желания общаться с Перси на данный момент, ты знаешь его отношение к последнему тесту, тот случай, когда ты просто душка в сравнении с ним. Люблю эти дни по ряду причин.

— Он отпаивает Рокси кофе с зефирками? — Гарри легко усмехнулся, и Эггзи вздрогнул. Гарри был пугающе другим. Просто другим. Непонятно было, хуже или лучше. Эггзи просто не знал этого человека.

— Нет, она отлично держится… Гарри, я знаю, как ты относишься к этому, но я очень прошу тебя…

— Все в порядке, Мерлин, — Гарри говорил легко, но что-то в его голосе как будто надломилось. Эггзи поймал себя на том, что напряженно разглядывает его руки, сжавшие подлокотники. — Прекрати выставлять меня сентиментальным идиотом.

— Ты сентиментальный идиот, мне не приходится даже напрягаться, — Мерлин, как выяснилось, был из тех, кто не ценил жизнь, как и сам Гарри. — Я ведь всегда могу проследить, узнать, Гарри.

— Не говори мне, что ты уже не узнал, — теперь Гарри был похож на сварливого и раздраженного себя. — У тебя давно готово досье. Держу пари, тебе тоже не все равно, и по этой причине у тебя нет никакого права обвинять меня в сентиментальности.

— Если ты решишь отменить свою идиотскую политику невмешательства, все архивы к твоим услугам…

— Мерлин, — устало сказал Гарри, и Эггзи чуть улыбнулся. — Тебе нечем больше заняться?

— Я умываю руки, — Мерлин громко вздохнул. — Как знаешь, Гарри. Свои правила можно нарушать, если ты не знал.

— Если я буду нарушать свои же правила, Мерлин, мы оба знаем, что может случиться, — Гарри звучал странно. Эггзи моргнул, и ему показалось, что он пропустил что-то — картинка сменилась, показывая уже какой-то городок, тихую улицу и маленькую залитую солнцем белую церковь через дорогу. Когда Гарри подошел ближе, Эггзи смог прочитать на табличке у подъездной дорожки название — Храм Миссии Саутглейд, США, штат Кентукки.

Гарри шел неспешно, несмотря на вредный голос Мерлина:

— Ты опаздываешь, проповедь началась.

— Я не планировал успеть на нее, ведь дело определенно не в ней, правда? Если Валентайн наблюдает, он может меня видеть сейчас?

— Я не уверен, что он не прячет свои камеры от наших датчиков, — с сомнением протянул Мерлин. — Но какова вероятность, что ты, его знакомый, окажешься здесь через сутки после того, как встретил его в ателье?

— Нулевая. Он мгновенно начнет меня подозревать.

— Тогда, полагаю, важная часть веселья без тебя не начнется, — заключил Мерлин. — Если нас, конечно, не пустили по ложному следу…

Гарри кивнул — изображение дернулось вверх и вниз — и толкнул двери перед собой. В церкви было полно народу, Гарри огляделся в поисках свободных мест, ничуть не смущаясь своего опоздания и того, что на него стали оборачиваться. Он зашагал по проходу к рядам скамеек, приметив место в середине зала. Эггзи скорее смотрел на то, как камера неспешно раскачивается в такт шагам, Гарри иногда опускал глаза на свои ботинки.

Эггзи ни черта не смыслил в том, чем занимался Гарри, может быть, ему теперь полагалось умереть за то, что он увидел, но было что-то предательски завораживающее в кусочке другой жизни.